«Начало Второй мировой войны: научное знание и историческая память» – так была сформулирована тема онлайн-лекции сопредседателя Российского исторического общества, академика РАН, научного руководителя Института всеобщей истории РАН, президента Государственного академического университета гуманитарных наук Александра Огановича Чубарьяна.

Слыша, как часто сегодня на Дальнем Востоке, в Приморье, во Владивостоке упоминается имя Василия Ощепкова, трудно поверить, что исторический образ первого русского дзюдоиста и создателя борьбы самбо здесь возник совсем недавно, не более пятнадцати лет назад.

В годы Первой мировой войны Япония избежала участия в продолжительных боевых действиях на суше, но сумела из ведущей дальневосточной державы превратиться в великую мировую.

Русские в Японии – тема столь же трудная для освещения, сколь и интересная. Взгляд историка немедленно «разбегается» по отдельным лицам и биографиям, выхватывая те или иные зарисовки характеров и судеб.  В Японии нас никогда не было много.

Святой князь Михаил Тверской. Фрагмент иконы XVII века

В историческом образе князя Тверского и великого князя Владимирского Михаила Ярославича сопряжены две составляющие. Во-первых, это борьба Михаила Тверского за великое княжение, за возвышение собственной «отчины» перед иными землями (любимый «вид спорта» тогдашних Рюриковичей!).

«Нам трудно представить в сегодняшней прагматичной, растерявшей многие иллюзии России постреволюционный созидательный энтузиазм 20-х годов прошлого века. Голод и разруха военного коммунизма, продолжавшаяся на окраинах страны Гражданская война, скудный быт, как это ни покажется сегодня странным, порождали в головах молодых не уныние, а жажду созидания, невиданный творческий и трудовой порыв…

Согласимся с Антуаном де Сент-Экзюпери: "Единственная настоящая роскошь – это роскошь человеческого общения". А если общение – профессиональное, то это ещё и залог успеха в работе. Общение даёт возможность не только заглянуть в глубину существующих проблем и вопросов, но и найти пути их преодоления и разрешения.

События октября 1917 года, означавшие крах демократических ожиданий, породили в сознании части российского общества ощущения «конца истории». Убийство Николая II стало вехой конца старой и начала новой эпохи – оно казалось вполне закономерным и даже ординарным событием на фоне растущего насилия Гражданской войны.

Какие события и процессы прочнее всего формируют образ соседа и соседства в историческй жизни народов, государств, культур? Можно ли "работать" с этим образом во имя сохранения мира и развития дружественных, партнерских отношений - вопреки их исторической "нагруженности" памятью о конфликтах и войнах?

За что Евфимию Васильевичу Путятину был пожалован титул графа и почему на его гербе изображён щит, который поддерживает справа русский офицер с флагом чрезвычайного посольства, а слева – японский солдат? Об этом рассказывает ведущий научный сотрудник Института востоковедения РАН кандидат исторических наук Нелли Лещенко.

Вопреки своей географической удалённости и непростой истории отношений с «северным соседом» Япония, как ни какая другая страна Востока, оказалась объектом августейшего интереса Романовых.

Очевидная даже для непрофессионального наблюдателя мысль, что Крым – это «привычное чудо», удивительное сочетание пластов истории, особенностей географии и культурной специфики, «сама собой» существует в обыденном сознании, не требуя, казалось бы, доказательств и пояснений.

У России и Соединённых Штатов Америки, двух крупнейших держав, были общие интересы и цели – в освоении новых территорий, развитии государственности, проведении гражданских реформ и отстаивании человеческих ценностей. И сегодня мы замечаем много схожего в истории наших стран, народов, правителей, в судьбах отдельных людей…

6 мая 1945 г. в Силезии сложил оружие германский гарнизон Бреслау (ныне – Вроцлав, Польша). 40 тыс. солдат вермахта, СС и фольксштурма сдались советским войскам. Бреслау был не просто осажденным городом: в Силезии окончилась эпопея «фестунгов» — крепостей Третьего Рейха, создание которых стало одной из самых неоднозначных стратегических идей гитлеровского командования за всю войну.