Форум «Уроки Нюрнберга», день второй. Сессия «После Нюрнберга: избегнутое возмездие»

Сессия «После Нюрнберга: избегнутое возмездие»

Во второй день Международного форума «Уроки Нюрнберга» работа продолжилась в рамках тематических площадок. Одной из них стала панельная дискуссия, посвящённая комплексу исторических причин, обусловивших избирательность послевоенного правосудия.

С первых месяцев Великой Отечественной войны Советский Союз планомерно добивался международного судебного преследования главных нацистских преступников – организаторов и вдохновителей террора на оккупированных территориях. Открытый процесс в Нюрнберге позволил не только привлечь к ответственности высшее военно-политическое руководство гитлеровской Германии, но и заложить основу для дальнейшего судебного преследования ответственных за злодеяния, совершённые в период подготовки и ведения агрессивной войны. Однако далеко не все нацистские преступники оказались на скамье подсудимых – многим удалось избежать наказания или впоследствии добиться его отмены. Целый ряд высокопоставленных нацистов, таких как Рейнхард Гелен, Альфрид Крупп, Фридрих Флик, сохранили свое высокое общественное положение и даже успели принять участие в «холодной войне».

Модератором дискуссии выступил председатель Правления Российского исторического общества, исполнительный директор фонда «История Отечества» Константин Могилевский. В обсуждении приняли участие руководитель научных проектов – научный директор исполнительной дирекции РВИО Михаил Мягков, в режиме онлайн к беседе присоединились директор Германского исторического института в Москве Сандра Дальке, руководитель Представительства Фонда им. Конрада Аденауэра и уполномоченный по Российской Федерации Томас Кунце, заместитель главного редактора «Российской газеты» Николай Долгополов, ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН Борис Ковалев, историк, автор книг о Второй мировой войне Арон Шнеер. Почему значительная часть нацистских преступников либо понесла после войны формальное наказание, либо избежала его вовсе, какова ответственность представителей экономической элиты за преступления нацизма, как следует относиться к коллективной исторической вине – эти и другие вопросы стали темами разговора, состоявшегося на площадке Музея Победы.

Почему значительная часть нацистских преступников избежала наказания?

Почему значительная часть нацистских преступников либо понесла после Второй мировой войны формальное наказание, либо избежала его вовсе – этот вопрос, который адресовал участникам дискуссии Константин Могилевский, стал одной из тем обсуждения в ходе панельной дискуссии.

«Политика в те годы, очень сложные годы «холодной войны», на мой взгляд, в чём-то победила правосудие. Уроки, которые, казалось бы, Нюрнберг нам всем дал, которые были окончательными и бесповоротными, нет, они до конца так и не были восприняты многими странами мира в угоду своим политическим интересам»,

– считает заместитель главного редактора «Российской газеты» Николай Долгополов.

На фото: Николай Долгополов

Анализ и осмысление произошедших событий у каждого последующего послевоенного поколения были разными, отметил руководитель Представительства Фонда им. Конрада Аденауэра и уполномоченный по Российской Федерации Томас Кунце. У первого преобладала позиция «мы ничего не знали», сказал он. Отношение второго поколения было другим: они упрекали родителей в их таком якобы «незнании».

«Сегодня живет третье поколение, и культура осмысления очень разноплановая»,

– сказал Томас Кунце.

На фото: Томас Кунце

Важным фактором в вопросе наказания преступников стали различия в интересах союзных держав, которые уже проявились в 1945 году, считает директор Германского исторического института в Москве Сандра Дальке. Ключевое влияние на то, как в каждой из четырех оккупационных зон проводились судебные разбирательства, сыграла «холодная война», добавила она. Сандра Дальке также напомнила, что и суды Германии занимались уголовным преследованием нацистов. Но процессы были недостаточно эффективны, так как значительная часть самого судебного персонала состояла из членов НСДАП: к концу войны квота членов НСДАП в судебных органах часто составляла 80%.

Противостояние, которое началось между бывшими союзниками буквально через несколько месяцев после окончания войны, также назвал причиной сложившейся ситуации с наказанием виновных ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН Борис Ковалев. Он обозначил ещё несколько причин, по которым нацистским преступникам и их пособникам удалось избежать наказания: квоты, которые США выделили для бывших граждан Эстонии, Латвии и Литвы как республик, имевших особый статус, по их мнению, в СССР; сокрытие преступниками своих преступлений; недостаток специалистов в сфере международного права в СССР. Когда вычислялись военные преступники, проживавшие на территории других государств, запросы СССР строились по советскому законодательству, а никак не по законодательству тех стран, где скрывались преступники, сказал он. Ещё одной причиной, по которой не удалось некоторых преступников привлечь к ответственности, Борис Ковалев назвал наличие в СССР смертной казни.

Насколько представители экономической элиты несут ответственность за преступления нацизма?

Известно, что в ходе организации Нюрнбергского трибунала дебатировался вопрос о том, нужно ли привлекать к ответственности финансистов Третьего рейха, напомнил Константин Могилевский.

«Американцы и англичане предлагали вынести этот вопрос за рамки процесса, но Сталин настоял»,
– отметил он.

Одним из главных обвиняемых на процессе был Ялмар Шахт – один из крупнейших банкиров Германии, занимал посты министра экономики и генерального уполномоченного по военной экономике. Считается, что впоследствии критиковал режим и был близок к участникам заговора 1944 года. По итогам Нюрнбергского трибунала был оправдан, в 1947 году в рамках денацификации приговорён к 8 годам принудительных работ, но был освобождён в следующем году. Позднее основал собственный банк, консультировал глав государств по финансовым вопросам.

«По мнению многих исследователей, именно поддержка Шахта в начале 30-х годов помогла Гитлеру прийти к власти и удержать ее»,

– сказал Константин Могилевский,

адресовав участникам вопрос о том, насколько представители экономической элиты, такие как Шахт, несут ответственность за преступления нацизма.

На фото: Константин Могилевский

Он, безусловно, несет ответственность за совершенные нацистским режимом немыслимые преступления, считает директор Германского исторического института в Москве Сандра Дальке.

«Но как историк, я не считаю целесообразным ни с юридической, ни с этико-моральной точки зрения придерживаться обобщенных интерпретаций. Например, что германские экономические элиты привели Гитлера к власти и использовали его как марионетку для достижения собственных экономических целей. Не считаю, потому что эти интерпретации многого не объясняют. Здесь нужно очень точно проанализировать роль отдельно взятых предпринимателей, предприятий и отраслей промышленности. Если речь идет о личной ответственности, нужно задаться вопросом, кто финансово поддержал нацистский режим, участвовал в подготовке к войне, сотрудничал с нацистским режимом во время войны и извлекал из неё выгоду. Например, эксплуатировал оккупированные территории, пользовался принудительным трудом или совершал иные преступления. Если же мы рассматриваем экономические элиты как коллективы, важно узнать, каковы были их специфические национально-консервативные воззрения, которые привели к упадку Веймарской республики, подняли Гитлера и консолидировали нацистский режим, что в конечном счёте обусловило войну и массовые преступления.

Также следует задаться вопросом, насколько эти группы одобряли официальную политику, использовали её для своих целей и поддерживали её и насколько они стали оказывать на нее влияние или даже сами ее инициировали,
– сказала она.

– Когда мы так дифференцированно смотрим на вопрос об ответственности экономической элиты, мы, конечно, не пытаемся оправдать произошедшее. Как раз наоборот. Если мы говорим об элите как группе и это демонстрируют многие исследования, то мы можем различить много разных интересов, сопоставимых с нацистским режимом. Если же мы говорим об отдельных личностях – представителях экономической элиты, то можно сказать, что очень многие из них были готовы по максимуму воспользоваться всеми возможностями, в том числе как за счёт угнетенных народов оккупированных стран, так и за счёт немецких граждан».

Ответственность несут не только немецкие финансисты, но и в том числе те экономические элиты западных стран, которые открывали кредитные линии и позволяли возрождаться германской экономической мощи после Первой мировой войны, считает руководитель научных проектов – научный директор исполнительной дирекции РВИО Михаил Мягков.

«Я придерживаюсь классической точки зрения: элиты германской экономики, безусловно, ответственны и за приход Гитлера к власти, и за дальнейшее перевооружение Германии. Но эту ответственность должны разделить и экономические, финансовые круги Запада, прежде всего в данном случае Франции, Англии и США, которые приходили на германский рынок»,

– сказал он.

На фото: Михаил Мягков

Все финансисты, способствующие развязыванию войны, должны нести ответственность. В этом убеждён историк, автор книг о Второй мировой войне Арон Шнеер. Он также добавил, что при процессах, подобных Нюрнбергскому, важен сам факт судебного разбирательства, «ибо судебный процесс говорит о торжестве справедливости, для которой, как и для преступления, нет и не может быть срока давности». Он обратил внимание, что Советский Союз единственный в своём особом заключении по вынесенному приговору указал свое несогласие с оправданием финансистов.

Николай Долгополов в свою очередь напомнил, что советские журналисты, освещавшие процесс, «были возмущены оправдательным приговором Шахта».

Как следует относиться к коллективной исторической вине?

Нюрнбергский трибунал осудил не только отдельных преступников, но и преступные организации. При этом не были осуждены ни вермахт, ни правительство Третьего рейха, сказал Константин Могилевский. В связи с этим возникает вопрос об отношении к коллективной исторической, правовой вине: в случае суда над нацизмом, над нацистскими преступниками, в каких случаях она оправданна, а в каких - избыточна?

Говоря о той машине смерти, которая была создана в Третьем рейхе, нужно понимать, что миллионы человек стали жертвами Второй мировой войны из-за совместных, «очень хорошо сбалансированных действий всех элементов страшной карательной машины, где и правительство, и вермахт занимали отнюдь не последние места», сказал Борис Ковалев.

«Когда мы говорим о коллективной исторической вине, мы вступаем на тонкий лед неоднозначной правовой историко-философской дискуссии,
– отметил Арон Шнеер.

– Вермахт стал инструментом немецкого правительства в завоевании жизненного пространства для Рейха».

Вермахт не отражал агрессию, он начал и продолжил её, осуществляя политику правительства,
сказал он.

Однако в правовом поле речь идет не только о вине нацистского государства и вермахта, но и об индивидуальной ответственности. Арон Шнеер подчеркнул, что в противном случае, если не говорить об индивидуальной ответственности, то можно уподобиться тем современным публицистам, историкам, политикам, которые ставят знак равенства между Гитлером и Сталиным, обвиняют СССР, органы НКВД, МВД, КГБ за репрессии в советские годы. «Это неприемлемая ложь и фальсификация»,
– считает он.

Сегодня немцы осознают глубину «своего падения и ответственности за совершенные преступления и говорят именно об индивидуальной ответственности»,

добавил Арон Шнеер.

На фото: Арон Шнеер

Международный научный форум «Уроки Нюрнберга» прошёл 20-21 ноября в Музее Победы. К научному съезду присоединились историки, политики, юристы, сотрудники музеев и архивов. Во второй день форума они стали участниками девяти тематических площадок, на которых были рассмотрены вопросы, связанные с трибуналом и его решениями – историческими, правовыми, идеологическими, гуманитарными, образовательными и др. Всего на форуме в офлайн и онлайн-формате выступили около 200 спикеров, в том числе из зарубежных стран.