Проект «Шаги к Победе» (хроника последних дней войны). 30 апреля 1945 года

Проект «Шаги к Победе» (хроника последних дней войны). 30 апреля 1945 года

«На древке этого знамени держала могучую руку вся наша славная Красная Армия, весь наш героический народ».

Зинченко Ф.М. Герои штурма рейхстага. М.: Воениздат, 1983
(командир 756-го стрелкового полка 150-й стрелковой дивизии 3-ей ударной армии)

***

Массивное серое здание Рейхстага располагалось в самом центре Берлина.

С 1894-го по 1933 год в его стенах заседал парламент Германской империи, а позднее – Веймарской республики. После поджога, совершенного пироманом Маринусом ван дер Люббе, внутренние помещения Рейхстага практически не реставрировалась, а само здание перестало использоваться по прежнему назначению (дух парламентаризма не соответствовал нацистской идеологии). С 1941 года Рейхстаг успел послужить импровизированным бомбоубежищем, фабрикой для производства электронных ламп, госпиталем и даже родильным отделением. В апреле 1945 года в нем был обустроен мощный узел обороны – один из важнейших в 9-м секторе обороны Берлина «Цитадель».

Поджог Рейхстага, послуживший в 1933 году формальным поводом для разгрома политической оппозиции и консолидации власти в руках национал-социалистов, широко освещался в советской прессе. Штурмуя историческое здание, солдаты и офицеры Красной Армии, безусловно, имели это в виду. В народной памяти Рейхстаг по-прежнему символизировал гитлеровский режим, а Знамя Победы над ним – справедливую точку в истории самой кровопролитной войны. К тому же, в каком из правительственных зданий к тому моменту скрывался Гитлер – не знал никто.

«В 300 метрах южнее Бранденбургских ворот — имперская канцелярия. Там, в бункере, еще досчитывал свои последние минуты главный фашистский преступник — Гитлер. Всего лишь 800 метров от нас. Но тогда, 30 апреля, мы этого не знали. А жаль. Могли бы попробовать и туда постучаться. Сил для этого у нас имелось вполне достаточно», – напишет позднее первый советский комендант Рейхстага Федор Матвеевич Зинченко.

Радиофонограмма - Штурм Рейхстага

***

В течение ночи на 30 апреля подразделения 79-го стрелкового корпуса отдельными группами вели разведку в направлении Рейхстага, подтягивали артиллерию большой мощности на прямую наводку. Утром на исходных позициях сосредоточились подразделения 380-го и 525-го стрелковых полков 171-й стрелковой дивизии, 756-го и 674-го стрелковых полков 150-й стрелковой дивизии.

207-я стрелковая дивизия должна была захватить Кроль-оперу и обезопасить фланг и тыл наступающих на Рейхстаг частей.

В 11.30 после сильной артподготовки части корпуса перешли в наступление с целью захвата Рейхстага. До 12.00 преодолевался заполненный водой противотанковый ров под прикрытием огня артиллерии сопровождения, танков и САУ.

Негатив. Снимок сюжетный. В поверженном Берлине. Идет бой, кругом - разрушения, пожар.Май 1945 г., ЦМВОВ ОФ-16978 ФН-451

В 13.30 началась мощная артиллерийская подготовка штурма самого Рейхстага, которая осуществлялась орудиями прямой наводки (три батареи 1957-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка, две батареи 328-го артиллерийского полка, девять 45-мм орудий и два 76-мм полковых орудия 674-го стрелкового полка, 152-мм и 203-мм гаубицы). К артиллерийской подготовке прямой наводкой также были привлечены танки и САУ.

Исаев А.В. Берлин 45-го. Сражение в логове зверя. М.: Эксмо, 2020

«Особенно напряженной была для наших войск ночь на 30 апреля. Командиры изучали подходы к рейхстагу и огневую систему врага. Под прикрытием темноты на южный берег Шпрее переправились танки. К утру туда же было переправлено около 100 орудий различного калибра, вплоть до тяжелых гаубиц. Готовились к залпам по рейхстагу и реактивные установки. Батальоны и роты улучшали свои исходные позиции, вели разведку, запасались боеприпасами. Все понимали, что предстоявший бой будет упорным и трудным.

Рейхстаг и расположенная западнее его Кроль-опера были превращены в сильные узлы сопротивления. Между ними поддерживалось тесное огневое взаимодействие. В оконных проемах рейхстага, аккуратно заложенных кирпичами, находились бойницы и амбразуры для стрелков и пулеметчиков. Сооруженные возле рейхстага железобетонные точки прикрывали огнем северные и западные подступы к нему. В 200 метрах от здания были отрыты траншеи с пулеметными площадками и ходами сообщения, ведущими в сторону рейхстага. Западнее, через Кенигплац, проходил глубокий ров, который немцы 29 апреля залили водой, превратив его в труднопреодолимое препятствие.

Гарнизон рейхстага насчитывал до 1000 отборных солдат и офицеров. В него входили курсанты морской школы, переброшенные по воздуху из Ростока, эсэсовские подразделения, зенитные и авиационные части. Кроме того, к югу от рейхстага оборонялось до 20 групп фольксштурма, по 30 — 35 человек в каждой. Перед рейхстагом гитлеровцы установили несколько зенитных орудий для стрельбы прямой наводкой. Пять артиллерийских батарей, расположенных на закрытых позициях, составляли основу огневой мощи немцев, защищавших этот район. Не хуже было подготовлено к обороне и здание Кроль-оперы».

Семенов Г.Г. Наступает ударная. М.: Воениздат, 1986
(начальник оперативного штаба 3-й ударной армии 1-го Белорусского фронта)

«Я подозвал Егорова и Кантария к себе ближе, подвел к окну:

— Вот перед вами рейхстаг, всмотритесь в него хорошенько. Купол видите?

— Так точно, товарищ полковник.

— Ваша задача — установить на этом куполе Знамя Военного совета армии.

Я хорошо понимал и чувствовал, как волнуются в этот момент оба разведчика, хотя и стараются не подавать вида.

— Будет выполнено, товарищ полковник! — ответили они в один голос.

Я вручил им знамя, крепко пожал руки.

— Товарищи, вы понимаете, что это означает? — уже совсем не по-командирски обратился я к ним. — С этой минуты вы не просто разведчики, а и знаменосцы. Знаменосцы нашей Победы! Вам доверена честь полка, дивизии, армии!.. Так в добрый же путь!.. — Затем приказал Кондрашову: — Вы отвечаете за водружение знамени. С группой разведчиков будете сопровождать Егорова и Кантария. В рейхстаг войдете сразу же вслед за первым батальоном.

— Товарищ полковник, можно и я?.. Ну пожалуйста, разрешите!.. — вдруг по-детски, умоляюще затянул Гоша Артеменков. — Я уже и стреляю хорошо, пускай хоть кто подтвердит. И пуль не боюсь. Пошлите меня в рейхстаг!»

Боевая характеристика знамени Военного совета 3-й ударной армии

«Непосредственный штурм рейхстага осуществляла 150-я стрелковая Идрицкая дивизия (3-й ударной армии), во главе которой стоял опытный генерал, Герой Советского

Союза В.М. Шатилов. Дивизию поддерживала 23-я танковая бригада и другие части армии. Общий штурм рейхстага осуществлял усиленный 79-й стрелковый корпус 3-й ударной армии в составе 150-й стрелковой дивизии и 171-й стрелковой дивизии под командованием полковника А.И. Негоды и 23-й танковой бригады Командовал корпусом талантливый командир — Герой Советского Союза Семен Никифорович Переверткин, один из активнейших участников битвы под Москвой в 1941 году.

В 11 часов 30 апреля после артиллерийского и минометного налета штурмовые батальоны полков этих дивизий и группы артиллеристов-разведчиков майора М.М. Бондаря и капитана В.Н. Макова перешли в атаку, пытаясь с трех направлений захватить здание рейхстага.

В 13 часов после 30-минутной повторной артподготовки началась новая стремительная атака. Завязался огневой и рукопашный бой непосредственно перед зданием рейхстага и за главный вход.

В 14 часов 25 минут батальон старшего лейтенанта К.Я. Самсонова 171-й стрелковой дивизии, батальон капитана С.А. Неустроева и батальон майора В.И. Давыдова 150-й стрелковой дивизии ворвались в здание рейхстага.

Но и после овладения нижними этажами рейхстага гарнизон противника не сдавался. Шел ожесточенный бой внутри здания.

В 18 часов был повторен штурм рейхстага. Части 150-й и 171-й стрелковых дивизий очищали от противника этаж за этажом. В 21 час 50 минут 30 апреля сержант М.А. Егоров и младший сержант М.В. Кантария водрузили врученное им Военным советом армии Красное знамя над главным куполом рейхстага.

Командующий 3-й ударной армией генерал В. И. Кузнецов, лично наблюдавший за историческим боем взятия рейхстага, около 15 часов 30 минут позвонил мне на командный пункт и радостно сообщил:

— На рейхстаге реет наше Красное знамя! Ура, товарищ маршал!

— Дорогой Василий Иванович, сердечно поздравляю тебя и всех твоих солдат с замечательной победой. Этот исторический подвиг вверенных вам войск никогда не будет забыт советским народом».

Жуков Г.К. Воспоминания и размышления.
В 2 т. Т.1. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002
(командующий войсками 1-го Белорусского фронта)

«Боевой порядок атакующих подразделений – эшелонированный. Главный удар наносит 756-й полк силами своего первого батальона, который, ворвавшись в Рейхстаг, очищает его северо-восточное крыло. Второй батальон остается на месте с задачей прикрывать атакующие подразделения слева от возможных контратак противника из района швейцарского посольства. Батальон Давыдова из 674-го полка должен ворваться в Рейхстаг следом за нашим батальоном и очистить юго-восточную часть помещений. Два батальона 674-го полка прикрывают атакующих справа и отбивают возможные контратаки противника из района Бранденбургских ворот и южной окраины Тиргартена.

На прямую наводку решено было поставить 89 орудий, около 40 танков и шесть самоходок САУ-122 – всего свыше 130 единиц… Договорились о сигналах. Начало артподготовки – залп реактивных снарядов, сигнал атаки – серия красных ракет. Этот же сигнал в дальнейшем означал перенос огня в глубину. На случай контратаки противника решили давать серию зеленых ракет. Когда все вопросы были детально обговорены и согласованы, я попросил всех сверить время. Все одновременно взглянули на часы. Это была почти торжественная минута молчания перед делом огромной исторической важности…

Тут же я доложил о нашем решении комдиву. Он внимательно выслушал и в ответ коротко сказал:

– Добро!

После этого мы с Плеходановым вышли во двор и сфотографировались на память…».

Зинченко Ф.М. Они штурмовали рейхстаг
(командир 756-го стрелкового полка 150-й стрелковой дивизии 3-ей ударной армии)

На фото: Ф.М. Зинченко и А.Д. Плеходанов, подполковник, командир 674-го стрелкового полка

«В 9 часов собрались командиры батальонов и приданных частей. Я довел до их сведения задачу и план действий, сообщил время начала артподготовки и штурма Рейхстага, а также сигналы.

В это время на КП полка вошел наш замполит Иван Ефимович Ефимов и внес знамя Военного совета армии, врученное нам 26 апреля. Все эти дни оно хранилось при штабе полка. При полном молчании знамя расчехлили и развернули так, чтобы его могли видеть все, кто был на КП. Никто тогда, естественно, не мог думать, что это знамя войдет в историю Великой Отечественной войны как Знамя Победы, но все понимали, что это знамя необычное».

«Наступило утро. От Шпрее поднимался туман, но сквозь него уже просматривалось огромное серое здание рейхстага. Взоры всех бойцов и офицеров тянулись к нему. Командиры рот и взводов еще раз напоминали, кто в каком направлении должен атаковать. Командиры батарей, находившиеся вместе с командирами рот, уточняли цели и объекты противника, которые требовалось подавить в первую очередь…

Наши части вышли на Королевскую площадь в 4 часа утра. Огонь противника косил все живое. После мощной артиллерийской подготовки атаки повторились. Но и на этот раз штурм не удался. Немцы опять встретили наши подразделения сильным пулеметным огнем. Вражеская артиллерия ставила на подступах к рейхстагу завесы заградительного огня.

Боевые действия вокруг Рейхстага (из книги Гостони П. Битва за Берлин, М. 2003)

Чтобы обеспечить правый фланг частей, штурмовавших рейхстаг, командир 79-го корпуса ввел в бой 207-ю стрелковую дивизию полковника В.М. Асафова. Ей было приказано овладеть зданием Кроль-оперы. Через некоторое время огонь противника из этого района ослабел. Воспользовавшись этим, подразделения 756-го и 674-го полков переправились через ров. До рейхстага оставалось не более 250 метров!»

«Михаил Фомич [Букштынович], живший мыслью о захвате Рейхстага, связался по телефону с генералом Переверткиным, который находился на своем передовом командном пункте возле моста Мольтке. Букштынович потребовал, чтобы о всех изменениях в районе рейхстага Переверткин немедленно докладывал прямо ему. Мне начальник штаба приказал непрерывно следить за обстановкой в 79-м стрелковом корпусе. Михаил Фомич сам заранее написал проект небольшого донесения о взятии Рейхстага, оставив место для того, чтобы проставить часы и минуты. Затем вызвал к себе подполковников Федотова и Немировского и приказал им дежурить на узле связи».

«13 часов 30 апреля 1945 года. Эта дата красной строкой вошла в историю Великой Отечественной войны. Прошли десятилетия, а она по-прежнему свежа в памяти участников исторического штурма, как и все, что связано с ним.

Истекает последняя минута. И вот он, условный сигнал — залп «катюши». В ту же секунду я подаю команду первому и второму орудиям старшин И. Погорелова и И. Воронина: «За Родину! По рейхстагу огонь!» Гремит залп, разрывы снарядов накрывают цели. Полчаса бушует огненный смерч, заволакивая все вокруг дымом. Королевская площадь вся в молниях от разрывов снарядов и мин. Кажется, что там уже не осталось ничего живого, рейхстаг в предсмертных судорогах....

Артиллерийская подготовка закончена. Вокруг рейхстага оседает пыль, рассеивается дым, и мы убеждаемся, что поработали неплохо: во многих местах в амбразурах и бойницах рейхстага зияют черные проломы.

По сигналу красных ракет воздух прорезает команда: «В атаку! Вперед!» Батальоны капитанов В. Давыдова и С. Неустроева бросаются вперед, преодолевают ров на Королевской площади. Теперь до рейхстага остается всего каких-то 250 метров. Но не успели атакующие пробежать и 50, как шквальный перекрестный огонь со стороны квартала иностранных посольств и Бранденбургских ворот плотно прижал их к земле. Ожили и уцелевшие огневые точки в рейхстаге. Бойцам пришлось использовать для укрытия ямы и воронки, разбитую вражескую технику».

Клочков И.Ф. Мы штурмовали рейхстаг. Л.: Лениздат, 1986
(командир огневого взвода артиллерии 469-й стрелкового полка 3-ей ударной армии)

«Казалось, враг подавлен надежно. Но не успели атакующие пробежать и нескольких десятков метров, как были остановлены губительным огнем. Воодушевленные порывом, наши бойцы вновь и вновь бросались вперед и каждый раз были вынуждены прижиматься к земле. По существу, наступавшие части находились в исходном положении. Требовались срочные меры. И командир 79-го стрелкового корпуса генерал С.Н. Переверткин, оценив обстановку, принимает решение: произвести в 17.50 по расположению противника массированный десятиминутный артиллерийский огневой налет. А затем всеми силами в 18.00 вторично броситься на штурм рейхстага».

«С момента начала штурма прошло полтора часа, а подразделения не продвинулись ни на метр. В довершение ко всему гитлеровцы перешли в контратаку. Из-за северо-восточной части рейхстага они развернулись ровными цепями человек около 500 в каждой и при поддержке танков и самоходок двинулись во весь рост, непрерывно стреляя из автоматов и не обращая внимания на наш губительный огонь. Эти исступленные фанатики, как потом выяснилось, были эсэсовцами, из личной охраны Гитлера, его последний резерв. Идущие на неминуемую и совершенно бессмысленную гибель, они напоминали самоубийц».

«Снова зовут к телефону. Звонит комдив:

— В чем дело? Почему задерживаетесь с рейхстагом?

— Противник контратакует, товарищ генерал. И рейхстаг сопротивляется отчаянно...

— Отбить контратаку, и не мешкая — вперед!

Беспокойство комдива понятно. Победного завершения штурма рейхстага с нетерпением ждали не только в штабе дивизии...»

«До начала артподготовки — считанные минуты. Мои мысли прервал майор Казаков, протянул адресованный мне небольшой пакет. Я вскрыл его, быстро пробежал глазами листок бумаги. Похоронка! В ней сообщалось, что 26 апреля в боях за Берлин смертью храбрых погиб Алексей Матвеевич Зинченко. Мой младший брат!.. Уже третий... Владимир под Москвой, Емельян под Сталинградом, а Алеша вот здесь, в Берлине. И шесть сестер остались горькими вдовами... Молча зажал в руке серую бумажку, взял себя в руки».

«В 17.50 снова вздрагивает земля. Ураганный огонь по рейхстагу, району Бранденбургских ворот, южной окраине Тиргартена. Артналет был настолько мощным, что гитлеровцы оставили траншеи перед рейхстагом и укрылись в нем. Лишь только заговорили пушки, бойцы 1-й роты вслед за разрывами наших снарядов бросились перебежками к ближайшей траншее…

В бинокль хорошо видно, как справа и слева от входа сосредоточиваются, прижимаясь к стенам, бойцы. Один прыжок — и уже можно ворваться внутрь. Но попробуй-ка появись там — внутри затаились гитлеровцы, ждут наготове. Сразу же получишь в упор пулеметную или автоматную очередь. Нужно действовать быстро, смело, но с умом. Вот у двери распрямляется богатырская фигура. Это Сьянов.

— А ну, ребята, давай поднажмем! Дадим жару фашистам! Для профилактики вместе гранатами, вы — влево, вы — вправо, вы — прямо — огонь! — гремят его голос.

Гранаты с треском рвутся где-то под гулкими сводами вестибюля. А Сьянов приказывает:

— Еще наддай, ребятки, еще! Веселее, гранат не жалей! Не ночевать же нам на дворе!»

«На КП полка все неотрывно следят за каждым шагом атакующих.

— Наши в рейхстаге! — восклицает кто-то из присутствующих.

Вот в рейхстаге уже в полном составе взвод младшего лейтенанта Лебедева, через минуту — и вся 1-я рота.

Слышу радостный, взволнованный голос Ивана Ефимовича:

— Федор Матвеевич, смотрите, смотрите! Наше знамя пошло к рейхстагу».

Послевоенное письмо на имя И.Я. Сьянова.

Старший сержант Илья Яковлевич Сьянов, командир 1-й роты, вспоминает:

«Перебегая от воронки к воронке, укрываясь за поваленными деревьями и за подбитой техникой врага, перелезая через завалы, переползая по-пластунски открытые места, мы метр за метром приближались к рейхстагу. Дважды меня задело осколком, но было не до перевязок. Дожить до такой минуты! Думал ли я, бухгалтер из Семиозерок Кустанайской области, что поведу роту на штурм немецкого парламента...»

«Сразу же бросилась в атаку рота И.Я. Сьянова из 756-го стрелкового полка. Она, не останавливаясь, устремилась к главному входу в рейхстаг. Быстро проникает в рейхстаг и весь 1-й батальон 756-го полка во главе со своим командиром А.С. Неустроевым. Там же находятся заместитель командира батальона по политической части А.П. Берест и заменивший вышедшего из строя командира роты парторг И.Я. Сьянов, а также адъютант батальона К.В. Гусев.

Фотография. Снимок сюжетный. Одна из штурмовых групп идет на приступ Рейхстага со знаменем Победы.
На фотографии дарственная надпись Я. Рюмкина Кукрыниксам. Автор: Рюмкин Я. 1945 г., ЦМВОВ ОФ-16056 ФГ-1086 ВХ-173/86

Успех батальона Неустроева был дружно поддержан и воинами батальона капитана В.И. Давыдова из 674-го стрелкового полка, которые наступали правее, стремясь прорваться в рейхстаг тоже через главный вход. Одной из рот батальона под командой лейтенанта Петра Греченкова удалось проникнуть к депутатскому входу, находившемуся южнее главного входа.

Первыми там оказались: старший сержант С. Такнов, сержант Н. Досычев, рядовые А. Бородулин, Г. Булатов, И. Гавриш и парторг батальона лейтенант Каримжан Исаков. С ними вместе действовала и группа разведчиков лейтенанта С. Сорокина из 674-го полка. Кто-то из воинов рванул дверь на себя. Она оказалась незапертой! Это был единственный незамурованный ход, через который гарнизон рейхстага поддерживал связь с внешним миром. Бойцы Греченкова, не задумываясь, бросились по коридору в рейхстаг.

Почти одновременно с первыми батальонами 756-го я 674-го полков 150-й стрелковой дивизии в рейхстаг ворвался через северный вход и батальон старшего лейтенанта К. Я. Самсонова из 380-го полка 171-й стрелковой дивизии, которой командовал полковник А. И. Негода».

«Когда советские воины достигли рейхстага, на его здании заалели различные по форме и величине флаги. Их установили: лейтенант Р. Кашкарбаев из 674-го полка, младший сержант М. В. Еремин и рядовой Г. К. Савенко из 380-го полка, сержант П. С. Смирнов, рядовые Н.Т. Белепков и Л.Ф. Сомов из 525-го полка и другие. Флаг младшего сержанта П.Н. Пятницкого из 756-го полка, сраженного на ступенях рейхстага, закрепил на одной из колонн главного входа младший сержант П.Д. Щербина. Красные флаги на рейхстаге установили также разведчики 674-го полка во главе с лейтенантом С.Е. Сорокиным и бойцы группы капитана В.Н. Макова, сержанты Г.К. Загитов, А.Ф. Лисименко и М.П. Минин.

Рядом развевались на ветру флаги сержанта Б.Я. Япарова из 86-й тяжелой гаубичной бригады, старшины Диденко из 40-й отдельной истребительной противотанковой бригады, младшего сержанта Калугина из 1622-го зенитного артиллерийского полка.

Всех солдат, сержантов и офицеров, донесших свои флаги до рейхстага, назвать просто невозможно. Их было очень много! Славные сыны нашей Родины проявили массовый героизм в самом прекрасном смысле этого слова».

«Неоценимую помощь стрелковым подразделениям, штурмовавшим рейхстаг, оказали артиллеристы, танкисты, саперы и химики. В числе особо отличившихся был и сержант В. И. Чудайкин из 23-й танковой бригады. Во время одной из атак его танк двигался впереди пехоты и вел меткий огонь по противнику. В бою был подбит и загорелся один из прорвавшихся вперед танков. Он мешал продвижению остальных. Чудайкин выскочил из своей машины, потушил пламя на горящем танке и эвакуировал его с поля боя. После этого, несмотря на полученное ранение, отважный танкист продолжал участвовать в штурме. За совершенный подвиг В.И. Чудайкину было присвоено звание Героя Советского Союза».

«В рейхстаге разгорается тяжелый ближний бой. Гитлеровцы яростно обороняют вестибюли, коридоры, бесчисленное количество комнат, подвалы, лестницы, площадки, залы. Борьба идет буквально за каждый метр, противники сталкиваются друг с другом грудь с грудью. Здесь всюду фронт: с флангов, с тыла, вверху, внизу. На стороне осажденных значительное превосходство в живой силе, но советские богатыри продолжают теснить врага. Успех решается не числом, а уменьем, как гласит народная мудрость».

«Когда в рейхстаге были уже два наших батальона, я попросил Веру Абрамову связать меня с комдивом.

— Товарищ генерал, — стараюсь говорить спокойно, сдерживая волнение. — Наши в рейхстаге! И Знамя Военного совета тоже там!.. — Василий Митрофанович молчит, и я продолжаю: — Собираюсь вскоре перейти в рейхстаг. Разрешите?

— Хорошо, я рад вашему успеху, доволен вашими действиями, — так же взволнованно ответил комдив. — Перенести КП полка в рейхстаг разрешаю».

«Вскоре помещение для КП было готово, в свое время это была комната адъютантов кайзера. Командир роты связи лейтенант Григорий Пучкин доложил, что налажена телефонная связь со штабом дивизии. Прошу связать меня с комдивом.

Телефонистка Вера Абрамова подает мне трубку:

— Есть связь с комдивом, товарищ полковник!

Я взял трубку и с волнением доложил:

— Говорит полковник Зинченко! Я в рейхстаге!..

— Что, что? — переспрашивает генерал. — Повторите.

Закрываю трубку рукой, кричу громче:

— Докладываю, товарищ генерал, я в рейхстаге!

В трубке послышался звук, похожий на покашливание. Комдив, очевидно, разволновался. Слышу, как он кому-то сказал: «Зинченко в рейхстаге...»

Генерал немного помолчал, а затем тепло и торжественно произнес:

— Назначаю вас, товарищ Зинченко, комендантом рейхстага. Письменное подтверждение получите позже. Ставлю задачу: очистить от противника рейхстаг, немедленно установить на его куполе Знамя Военного совета армии и организовать охрану ценностей, имеющихся в здании. Передайте всем участникам штурма рейхстага благодарность маршала Жукова. Я также выражаю благодарность всем, и вам, Федор Матвеевич, большое спасибо.

— Ваше доверие оправдаем!

— Желаю успеха».

«На КП зашел майор Чапайкин и доложил:

— Обед готов, товарищ полковник, подвезен к «дому Гиммлера». Разрешите кормить людей?

— Придется повременить, но будьте наготове. Чем собираетесь угощать?

— На первое мясной суп, на второе пшенная каша со свининой.

Службы Алексея Ефремовича и в этот день оказались на высоте. Несмотря на огромные трудности, успели приготовить горячую пищу, и походные кухни уже ожидали разносчиков.

Посмеиваясь, Чапайкин рассказал, как ему пришлось усмирять «бунт» своих тыловиков. Как только они узнали, что полк идет на штурм рейхстага и ему вручено Знамя Военного совета армии, сразу же решили организовать штурмовую группу и идти в бой... Особенно повар Михаил Уваров старался, прямо душу вкладывал, чтобы первый обед в рейхстаге был самым вкусным.

— Молодцы ваши ребята, — похвалил я. — Передайте им мою благодарность».

«Выяснилось, что в штурме рейхстага участвовали специально созданные командованием 79-го стрелкового корпуса две штурмовые группы. Одну из них возглавлял майор М. М. Бондарь, а другую — капитан В. Н. Маков. В состав этих групп вошли добровольцы, главным образом коммунисты и комсомольцы корпусных и приданных корпусу частей усиления. Самой главной задачей в тот вечер было пробиться к куполу рейхстага. Просто не мыслилось закончить день, не водрузив знамя, не сделав того, о чем столько мечталось, чем только и жили все эти дни».

«Как только разведчики с развернутым знаменем появились на крыше, их сразу же заметили гитлеровцы из района Бранденбургских ворот и из зданий восточнее рейхстага. Они открыли такой сильный огонь, что нельзя было ни шагу ступить. Драгоценные минуты бежали, а выхода, казалось, не было.

Быстро темнело. О том, чтобы поставить лестницу и взобраться по ней на купол под градом пуль и осколков, нечего было и думать. Однако знамя должно быть установлено, и притом на видном месте!

И тут, осматривая фронтон, Кантария обратил внимание на скульптурную группу.

— Давай, Миша, установим туда, — предложил он Егорову.

Место действительно было подходящее, видное отовсюду, и пробраться к нему хотя и непросто, но можно. Так и сделали».

Егоров Михаил Алексеевич - о штурме Рейхстага

Фотография. Снимок сюжетный. Флаги победы над Берлином. Автор: Халдей Е. 1945 г., ЦМВОВ НВ-15446/93 ВХ-9656/93

«Во второй половине дня 2 мая знамя было сфотографировано (к этому времени оно уже было перенесено на купол) военным корреспондентом «Правды» В. Теминым, снимок был доставлен на самолете летчиками В. Лемешкиным, К. Москаленко, И. Вештаком в Москву, а 3 мая был опубликован в газете «Правда»...»

***

В полдень 29 апреля Гитлер обратился к генерал-майору Монке с несколькими вопросами:

– Где русские?

– На севере – поблизости от Вайдендаммского моста, – ответил Монке, – на востоке – в Лусгартене. На юге – на Потсдамской площади и около министерства воздушного транспорта. На западе – в Тиргартене, в 300–400 метрах от Рейхсканцелярии.

– Как долго вы еще сможете продержаться?

– Максимум 20-24 часа

Поздним вечером 29 апреля Гитлер отправил в ОКВ радиограмму о положении Венка, Хольсте и 9-й армии, получив неутешительные ответы на все поставленные в ней вопросы в час ночи 30 апреля. Днем 30 апреля фюрер покончил жизнь самоубийством. Его труп был тайно сожжен во дворе Рейхсканцелярии.

Смерть Гитлера ускорила развязку боев за немецкую столицу.

«Настроение было хорошее, бодрое: скоро конец войны. Работники политического отдела армии пригласили меня поужинать, а заодно поговорить о предстоящих делах. В политотделе находились писатели Всеволод Вишневский, Константин Симонов и Евгений Долматовский, композиторы Тихон Хренников и Матвей Блантер. Пока накрывали на стол, Тихон Хренников сел за рояль и спел песенку из кинофильма «Свинарка и пастух», а Матвей Блантер — «В лесу прифронтовом». Собрались сесть за стол. В эту минуту ко мне подошел дежурный политотдела и сказал, что меня срочно вызывают к телефону. Я прошел в комнату дежурного, взял трубку. Говорил командир 4-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-лейтенант В. А. Глазунов. Взволнованно, немного в приподнятом тоне он доложил:

— На передний край сто второго гвардейского стрелкового полка тридцать пятой дивизии прибыл с белым флагом подполковник германской армии. У него пакет на имя командования русских войск. Немец просит немедленно доставить его в вышестоящий штаб для передачи важного сообщения. Ему удалось перейти канал на участке Висячего моста. Фамилия этого подполковника Зейферд. Сейчас он находится в штабе дивизии. У него есть полномочия германского верховного командования. Он просит указать место и время для перехода линии фронта представителям верховного командования Германии.

Чуйков В.И. От Сталинграда до Берлина. М.: Сов. Россия, 1985
(командующий 8-й гвардейской танковой армией)