Проект «Шаги к Победе» (хроника последних дней войны). 24 апреля 1945 года

24 апреля войска 1-го Белорусского (8-я гвардейская и 1-я танковая армии) и 1-го Украинского (3-я гвардейская танковая и 28-я армии) фронтов, прорвав оборону противника, соединились юго-восточнее Берлина. Вражеские силы в районе германской столицы оказались рассечены на две изолированные группы: берлинскую и франкфуртско-губенскую.

В то же время войска 1-го Белорусского фронта при содействии 16-й воздушной армии провели успешное наступление на правом фланге фронта, продвинувшись на 15-20 км. Навстречу им двигались силы 1-го Украинского фронта, обходя Берлин с юга. Была создана угроза полного окружения столицы Германии.

Германская авиация не оставляла попыток противодействовать наступлению советских частей. Противник имел возможность использовать свои уцелевшие аэродромы, которые располагались севернее Берлина.

В это же время советские войска готовились к встрече с армией союзников на Эльбе.

По материалам издания:
Русский архив: Великая Отечественная: Т. 15 (4-5).
Битва за Берлин (Красная Армия в поверженной Германии).
М.: Терра, 1995.

Вырезки из фронтовых газет (из архива И.В. Крамаренко)

***

24 апреля продолжались уличные бои в Берлине. В северной части города 3-я ударная армия смогла прорваться к центру германской столицы. Ведение боевых действий в городе, в котором к тому же оставалось население, было сопряжено с большими трудностями. Как отмечалось в журнале боевых действий 3-й ударной армии, «очищение кварталов Берлина от войск противника затрудняется наличием неэвакуированного населения. Снайперы и отдельные группы солдат противника переодеваются в гражданскую одежду и скрываются в массе берлинских жителей. Это затрудняет борьбу с ними и ведет к порядочным потерям (особенно в офицерском составе)».

В этот же день советские войска предприняли попытку формировать канал Берлин-Шпандауэр-Шиффартс. Все мосты через канал были взорваны. Вместе с 3-й ударной армией переправиться на другой берег стремилась 2-я гвардейская танковая армия.

На юго-востоке войска 5-й ударной армии захватили два моста через Шпрее. Однако переправа через реку была приостановлена в связи с массированными обстрелами противника. Силы 26-го гвардейского стрелкового корпуса, пытавшиеся продвигаться по восточному берегу Шпрее от Силезского вокзала, столкнулись с хорошо укрепленными опорными пунктами немцев. Только 9-й стрелковый корпус смог полностью переправиться на западный берег и успешно отразить контратаки врага.

В форсировании реки участвовали также войска 1-й гвардейской танковой армии. Для этого использовались 60-тонные паромы. Переправлявшиеся через Шпрее бойцы и техника также оказывались под огнем вражеской артиллерии.

8-я гвардейская армия, захватив плацдарм на Шпрее, продолжила наступление в район Потсдамского и Ангальтского вокзалов, а также в сторону аэропорта Темпельхоф.

На юго-западе 3-я гвардейская танковая армия П.С. Рыбалко сумела захватить и удержать плацдармы на северном берегу Тельтов-канала. Наилучший результат был достигнут 6-м гвардейским танковым корпусом. К исходу дня танковый корпус полностью переправил все свои бригады на северный берег канала и вышел на линию железной дороги Берлин-Потсдам.

По материалам издания:
А.В. Исаев Берлин 45-го. Сражение в логове зверя. М.: Яуза, 2020.

***

Директива командующего войсками 1-го Белорусского фронта командующим армиями фронта о действиях советских войск при встрече с войсками союзников

№ 00604/оп 24 апреля 1945 г.

Во исполнение директивы Ставки Верховного Главнокомандования от 23.4.45 г. за № 11075 приказываю:

При встрече наших войск с американскими или английскими войсками руководствоваться следующим:

Старшему войсковому начальнику, на участке которого произошла встреча, в первую очередь связаться со старшим начальником американских или английских войск и установить совместно с ним разграничительную линию согласно указаниям Ставки, объявленным в моей директиве от 21.4.45 г. за № 00583/оп.
Никаких сведений о наших планах и боевых задачах наших войск никому не сообщать.

Инициативу в организации дружеских встреч на себя не брать.
При встречах с союзными войсками относиться к ним приветливо. При желании американских или английских войск организовать торжественную или дружескую встречу с нашими войсками, от этого не отказываться и высылать своих представителей. О всех такого рода приглашениях немедленно докладывать по команде и посылать своих представителей в каждом случае с разрешения старшего начальника не ниже командира корпуса. После такой встречи нашим войскам приглашать к себе представителей американских или английских войск для ответной встречи. Приглашения представителей американских или английских войск для ответной встречи осуществлять с разрешения старших начальников не ниже командира корпуса. Офицеров и генералов, выделенных в качестве представителей для участия в дружеских встречах с представителями американских или английских войск, а также выделенных для участия в ответных встречах, тщательно инструктировать о поведении и порядке взаимоотношений с представителями американских или английских войск в соответствии с требованиями настоящей директивы, обращая при этом особое внимание на сохранение военной тайны.

Нашим войскам во всех случаях быть образцом дисциплинированности и порядка. Всему генеральскому и офицерскому составу строго соблюдать форму одежды и иметь опрятный вид. Этого же потребовать от всех войск, которые могут иметь соприкосновение с частями американских или английских войск.
В случаях посещения наших частей представителями американских или английских войск обратить особое внимание на четкий порядок и организацию их встречи. Прием этих представителей в рабочих помещениях штабов не производить, а иметь для этой цели специально подготовленные помещения.
О всех случаях встреч с союзными войсками доносить в штаб фронта с указанием места, времени и нумерации встретившихся частей.

Командующий войсками 1-го Белорусского фронта Маршал Советского Союза Г. Жуков
Член Военного совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенант Телегин
Начальник штаба 1-го Белорусского фронта генерал-полковник Малинин

По материалам издания:
Русский архив: Великая Отечественная: Т. 15 (4-5).
Битва за Берлин (Красная Армия в поверженной Германии).
М.: Терра, 1995.
ЦАМО РФ. Ф. 233. Оп. 2307. Д. 193. Л. 131–133. Подлинник.

***

«24 апреля войска [3-й ударной] армии с тяжелыми боями продвигались к центру Берлина. Наибольший успех имел 79-й стрелковый корпус генерала С.Н. Переверткина, наступавший на правом фланге. Его дивизии вышли на северный берег канала Берлинер-Шпандауэр-Шиффарст в районе Фолькс-парка…»

«…Передвигаться по улицам Берлина было далеко не безопасно. Немецкие снайперы, переодетые в гражданскую одежду, укрывались в домах и подвалах, охотились за советскими офицерами. Бороться с этими фашистами было чрезвычайно трудно: они прикидывались мирными жителями.

Важно было и не заблудиться, не попасть в лапы противника. Дорогу на командный пункт 364-й стрелковой дивизии, где я решил побывать, надо было найти по карте. Для верности взял с собой начальника направления 7-го корпуса майора Аинцева и офицера связи.

Повсюду в глаза бросались призывы-лозунги, выведенные белой краской на стенах домов, на заборах, на асфальте улиц: “Берлин останется немецким!”, “Мы не капитулируем!”...

Добрались без особых приключений. Командир дивизии полковник И.А. Воробьев и начальник штаба подполковник И.А. Бадин находились на своем командном пункте в подвальном помещении пятиэтажного здания. Наблюдательный пункт был оборудован на верхнем этаже. Ознакомившись с обстановкой по карте, мы поднялись на НП к разведчикам и наблюдателям-артиллеристам.

После недавней атаки, которая не дала ощутимых результатов, полки готовились к ночным действиям. Слышалась редкая перестрелка. Было странным и непривычным, что с НП не видно частей и подразделений. Их словно бы поглотили громады ближайших зданий.

Берлин горел. Черные облака дыма устремлялись к небу. В воздухе кружились хлопья сажи.

Подполковник Бадин доложил, какие улицы и здания заняты частями дивизии, где находится противник, как организовано взаимодействие с соседями. Затем полковник Воробьев рассказал о тактике действий штурмовых отрядов.

Серьезное препятствие для наших войск представлял канал Берлинер-Шпандауэр-Шиффарст. При сравнительно небольшой ширине – 75 метров – он имел отвесные бетонированные берега с низко опущенным зеркалом воды. Глубина достигала двух-трех метров. Все мосты были взорваны. Преодолеть канал с ходу частям 79-го стрелкового корпуса не удалось».

Г.Г. Семенов, «Наступает ударная»
(начальник оперативного штаба 3-й ударной армии 1-го Белорусского фронта)

«Особенно ожесточенные бои выпало вести полку с выходом на западную окраину предместья Веддинг. В полосе нашего наступления оказалось несколько военных заводов и трамвайный парк, которые были превращены противником в мощные опорные пункты. Один из военных заводов, обнесенный высокой и массивной железобетонной оградой, встал на пути 2-го батальона. В стене были проделаны амбразуры, к долговременной обороне было приспособлено также большинство цехов завода. Завод оборонял, как выяснилось позднее, батальон фольксштурма, сформированный исключительно из членов нацистской партии. С утратой этого важного узла сопротивления гитлеровцам практически не за что было зацепиться аж до самого канала Берлин-Шпандауэр-Шифферст, потому что сразу за заводом начинался большой лесопарк. Естественно, что противник старался удержать завод и другие опорные пункты близ него любой ценой. Как только наши подразделения приблизились к заводу, фашисты встретили их бешеным огнем. Трижды батальон Клименкова при поддержке танков, самоходных установок и орудий прямой наводки бросался в атаку и трижды откатывался назад. Продолжать далее подобные попытки не было смысла»

Из воспоминаний Ф.М. Зинченко
(командир 756-го стрелкового полка 150-й стрелковой дивизии 3-й ударной армии)

***

Бои на улицах Берлина (mil.ru)

Многим был примечателен день 24 апреля для нашей 5-й ударной армии. Но пожалуй, самым памятным событием для руководящего состава было сообщение о назначении генерал-полковника Н. Э. Берзарина первым советским комендантом и начальником военного гарнизона Берлина.

Еще в начале апреля на военной игре в городе Бирн-баум, на которой в деталях отрабатывался план фронтовой операции, Маршал Советского Союза Г.К. Жуков официально объявил, что начальником берлинского гарнизона советских войск и первым советским комендантом поверженной столицы будет назначен командующий той армией, которая добьется наибольших успехов при наступлении и отличится при штурме Берлина. Позже в своих воспоминаниях Георгий Константинович напишет: «Учитывая наиболее успешное продвижение 5-й ударной армии, а также особо выдающиеся личные качества ее командарма Героя Советского Союза генерал-полковника Н.Э. Берзарина, 24 апреля командование назначило его первым советским комендантом и начальником советского гарнизона Берлина…»

«…Николая Эрастовича любили и уважали в войсках. Помнится, командир 26-го гвардейского стрелкового корпуса генерал П. А. Фирсов говорил:

– Назначили Николая Эрастовича очень правильно. Кто-кто, а он высокое доверие оправдает полностью. Талантливый полководец, умница, тактичен и чертовски отважен. Ведь не случайно еще Франческо Петрарка когда-то метко заметил, что никто не выбирает военачальником того, у кого рана на спине, или кормчим того, кто известен своими кораблекрушениями. Я считаю, что Берзарина рекомендовали на этот ответственный пост своими доблестными действиями и все наши войска…»

Ф.Е. Боков, «Весна победы»
(член Военного совета 5-й ударной армии 1-го Белорусского фронта)

***

«Квартал за кварталом отвоевывали мы у гитлеровцев. В 10 часов 30 минут 24 апреля я получил радиограмму от командира мотоциклетного полка В. И. Мусатова: “Достиг пригорода Тельтов. На канале встретил танкистов Рыбалко. Мусатов”.

Это было радостное известие, и мы поспешили сообщить его командующему фронтом.

–А вы уверены, что это так? – усомнился он.

–Только что получили радиограмму от командира полка.

–Срочно проверьте данные на месте.

Я выслал в указанный район специальную группу штабных офицеров. Они не только подтвердили точность донесения Мусатова, но и привезли еще одно радостное известие. Передовые отряды 4-й танковой армии генерала Д. Д. Лелюшенко уже подошли к Потсдаму и вот-вот соединятся с частями 47-й и 2-й гвардейской танковой армий. Таким образом, два фронта – 1-й Белорусский и 1-й Украинский – замкнут кольцо окружения вокруг германской столицы. Кроме того, главные силы 9-й и 4-й танковой армий противника, составлявшие франкфурт-губенскую группировку, оказались отрезанными от столицы и были окружены советскими войсками в лесах юго-восточнее Берлина. До падения Берлина оставались считанные дни! А его капитуляция – в этом никто не сомневался – положит конец войне. Да, радостное известие привезли наши офицеры!».

М.Е. Катуков, «На острие главного удара»
(командующий 1-й гвардейской танковой армией)

***

Советская артиллерия наносит удары по Берлину (из архива И.В. Крамаренко);

24 апреля

Берлин в пламени. Тяжелый багровый дым закрыл его. Ночью наши самолеты бомбили скопища войск на площадях. Сейчас война полностью вошла на улицы города. Война стала городской, квартальной, уличной. Огню тесно, он стал прицельным, но малогабаритным: иной раз танку негде развернуться, пушку негде поставить. Изменился «пейзаж», на фоне которого происходят бои: высокие кирпичные дома, металлические столбы электропередач, афишные тумбы, рекламные щиты баварского пива и парижского крема, крикливые лозунги Геббельса, среди которых чаще всего встречались утверждающие: «Берлин останется нашим».

На одной из тумб эти слова были зачеркнуты мелом, а над ними: «Я в Берлине. Сидоров».

Военный корреспондент Мартын Мержанов, «Так это было»

***

Мутные воды Шпрее напомнили мне русскую реку Ловать. На берегу этой реки у города Старая Русса в юле 1941 года ко мне обратилась кудрявая шестнадцатилетняя девушка, очень напуганная тем, что мы отступаем.

– Товарищ сержант, что же это будет? – спросила она.

Я спросил, как ее звать. Она сказала:

– Надя.

Я стал перед ней, как солдат перед командиром, и сказал:

– Не беспокойтесь, Надя, все будет в порядке, мы будем в Берлине.

Она посмотрела на меня недоверчиво, потому что я шел со своей гаубицей на восток.

И вот моя гаубица со мной, и мы в Берлине. Когда наши орудия дали первый залп по рейхстагу, я вспомнил башни Кремля, возле которых проезжал со своей гаубицей осенью 1941 года.

Лейтенант Е. Какашвили,
«Штурм Берлина. Воспоминания, письма,
дневники участников боев за Берлин» (сборник)

***

Советские танки Т-34 на понтонной переправе (mil.ru)

Вопрос: Каково было положение в Берлине к моменту, когда Вы приняли командование обороной города, состав обороняющихся войск?

Ответ: Уже к 24 апреля я убедился, что оборонять Берлин невозможно и с военной точки зрения является бессмысленным, так как для этого немецкое командование не располагало достаточными силами, больше того, в распоряжении немецкого командования к 24 апреля в Берлине не было ни одного регулярного соединения, за исключением охранного полка «Гросс Дойчланд» («Великая Германия») и бригады СС, охранявшей имперскую канцелярию. Вся оборона была возложена на подразделения фольксштурма, полиции, личного состава пожарной охраны, личного состава различных тыловых подразделений и служебных инстанций.

Протокол допроса командующего обороной Берлина генерала Г. Вейдлинга,
сдавшегося в плен 2 мая 1945 года