Именно так называли Донбасс в годы становления советской власти. Наверное, каждый, кто интересовался историей Гражданской войны, последовавшей после февральской и октябрьской революций, видел этот агитационный плакат, появившийся в начале 1920-х гг.

Несмотря на то, что формально территория Донбасса уже была включена в состав Украинской Социалистической Советской Республики, мысль, что один из главных промышленных регионов страны считает себя русским, ни у кого не вызывала возражений. Вернее, почти ни у кого. Принцип создания республик, заложенный в основу советского государства, значительная часть большевиков воспринимала как эффективный инструмент организации пространства. Один из таких экспериментальных проектов – Донецко-Криворожская Советская Республика. И сегодня, когда противостояние ДНР, ЛНР и Украины является важным фактором, определяющим текущую политику в Восточной Европе, очень полезно обратиться к опыту событий Гражданской войны в России.

Единство и борьба

Мы живем в период, когда незримая связь времен ощущается почти физически. Иногда кажется, что события столетней давности, совершив очередной виток, снова вошли почти в ту же плоскость – только техносфера отличается. Судите сами: уже летом 1917 г. самопровозглашенная украинская Центральная рада попыталась распространить свою власть на губернии Новороссийского края от Одессы до Харькова и Донбасса. Тогда в переговорах с украинскими самостийниками делегация Временного правительства России четко определила границы потенциальной «украинской автономии» (независимое украинское государство А. Ф. Керенский и его министры обсуждать не собирались). Временное правительство признавало украинскими только пять губерний: Киевскую, Волынскую, Подольскую, Полтавскую и Черниговскую (за исключением Мглинского, Суражского, Стародубского и Новозыбковского уездов). Харьковская, Таврическая, Екатеринославская и Херсонская губернии были объявлены «не связанными с малороссийским народом».

К 1918 г. еще острее обозначилось противостояние между Россией и украинским проектом (который назывался сначала «Украинская Народная Республика», а потом «Украинская Держава»). Конкретно на тот момент не столь важно – советская это была Россия или нет. Украинский националистический проект не желал иметь ничего общего с большим русским пространством, от которого он отпочковался в принципе. Сейчас, точно так же, как и в 1918 г., украинские националисты не могут самостоятельно поддерживать функционирование собственного государства и поэтому обращаются за помощью к странам Запада. Тогда это были Германия и Австрия, сейчас конфигурация несколько иная, но принцип тот же: при поддержке стран Запада, против России.

Германские войска в Киеве. 1918 г.

И снова, как уже было сто лет назад, препятствием, не дающим Украине окончательно уйти под западное влияние, стал Донбасс. Горькая ирония ситуации заключается в том, что сами жители этого региона не очень-то хотят быть частью украинского проекта, наоборот – стремятся в большинстве своем войти в общерусское государство. Но именно украинские претензии на эти территории уже второй раз становятся причиной открытого вооруженного конфликта, который «цивилизованные страны Европы» замечать не хотят. Интересно, что вирус «украинства» оказался настолько живучим и маневренным, что смог внедриться даже в интернациональную идеологию большевизма – в результате не только политики из Центральной рады и поддерживавшие их немецкие военные выступили в гражданском конфликте против Донецко-Криворожской Советской Республики (ДКСР). Не меньшими (если не большими) противниками создания и сохранения этой республики оказались именно киевские большевики, считавшие, что Донбасс должен стать частью УССР. И если Донецк – нынешний центр ДНР – тогда еще не играл заметной роли в историческом процессе, то другие города – Харьков, Одесса  и Луганск – составили существенную конкуренцию Киеву.

Плакат «Донбасс – сердце России». 1921 г.

Республики в фактах

В советской энциклопедии «Гражданская война и военная интервенция в СССР» (М., 1983) указано: «Донецко-Криворожская Советская Республика образована на территории Украины в конце января 1918 г. (по новому стилю 9–12 февраля) под руководством областного комитета РСДРП(б) Донецко-Криворожского бассейна, члены которого стремились в условиях готовящегося Брестского мира 1918 г. и существования Центральной рады, путем образования республики сохранить советскую власть в Донбассе. Провозглашена IV областным съездом Советов рабочих депутатов в составе РСФСР… Однако отделение от Украины важных промышленных центров объективно ослабляло базу диктатуры пролетариата в Украинской советской республике, не способствовало решению национального и крестьянского вопросов. На это указывали ЦК РКП(б) и лично В. И. Ленин (см. ППС. Т. 50. С. 50)».

За сухостью этой советской формулировки стоит много интересных фактов, выпавших из поля зрения: помимо ДКСР, занимавшей территорию Харьковской, Екатеринославской, часть Херсонской губерний и промышленные районы Области войска Донского, существовала еще Одесская советская Республика. Между ними – проект Нестора Махно, который некоторые историки называют Гуляйпольской Республикой. Ну и рядом – Крым, конечно. Все это – территориальные образования, которые не признавали украинской власти и находились с ней в состоянии войны.

Южнороссийские республики в 1917–1918 гг: Украинская Народная, Донецко-Криворожская и Одесская. Карта введена в обращение Интердвижением Донбасса в конце 1980-х гг.

Справедливости ради нужно отметить, что идея выделения Донбасса и соседних с ним промышленных регионов в самостоятельную хозяйственную единицу впервые была озвучена еще в конце XIX в. организацией, которая ни к революции, ни к Гражданской войне никакого отношения не имела. Называлась она «Совет съездов горнопромышленников Юга России», а сама концепция такого региона была лишена какой-либо политической подоплеки: просто предприниматели понимали, что так вести дела будет гораздо проще. Выходит, что в 1918 г. вдохновленные Фёдором Сергеевым (Артёмом) революционеры, несмотря на совершенно другую идеологию, перед лицом опасности, исходящей из Киева, приняли аналогичное решение и границы региона повторили почти в точности. Соответственно, и то, что получилось в 2014 г., – это вполне обоснованная исторически реакция на смертельную угрозу, которую начал продуцировать украинский проект после государственного переворота. Интересно, кстати, что этот закон работает не только по отношению к Донбассу: если посмотреть на карте, какие города приняли участие в «русской весне», – мы увидим очертания, воспроизводящие земли несогласных с украинским проектом ДКСР и Одесской республики.

Авторы советской энциклопедии, выпущенной в 1983 г., не были свидетелями событий, начавшихся в Донбассе уже в 2010 г., поэтому Донецко-Криворожскую Советскую Республику можно было отнести к «реликтовым» этапам установления советской власти. В конце концов, тогда было очень много разных проектов, но знали о них только узкие специалисты – в сознании подавляющей части населения существовали только красные и белые. Вот как вспоминает об этой проблеме сын Фёдора Сергеева, названный Артёмом в честь революционного псевдонима своего отца: «После того как мы посмотрели с Василием пьесу “Дни Турбиных”, Сталин нас спрашивает: “Что вы видели?” Я сказал, что не понял: там война, но красных нет, одни белые, но почему-то они воюют, а с кем – не знаю. Сталин говорит: “А знаешь, почему? Ведь красные, белые – это только самые крайности… Никогда не думай, что можно разделить людей на чисто красных и чисто белых”».

Группа организаторов Донецко-Криворожской республики. В центре сидит Артём (Ф. А. Сергеев). 1918 г.

Таким образом, на вопросы, обострившиеся во время Гражданской войны, никто не стал искать ответов: ситуация была упрощена и законсервирована. Из источников хорошо видно, что в первую очередь к «механическому» созданию Украины, приведшему к повторению военного противостояния через сто лет, стремились киевские большевики во главе с Николаем Скрипником. В ответ на обвинения в сепаратизме Донкривбаса (еще одно из многих названий ДКСР) Артём отвечал: «Сепаратисты не мы, а вы. Почему вы стремитесь к Киеву? Потому что Советская Республика не по национальному признаку для вас более крепкий орех, чем национальная». Справедливости ради нужно отметить: дисциплина в партии большевиков была на высоте, и поэтому позже, получив соответствующие указания, Артём и его товарищи, создававшие ДКСР, вошли в руководство уже Украинской Республики. во время освобождения территории будущей УССР от немецко­австрийского контингента Артём Сергеев фактически стал военным министром.

Жители региона сначала считали деление на республики условным и относительным – есть множество документов, свидетельствующих об этом. Так, например, в 1920 г. резолюция съезда волостных ревкомов Юзовского района гласила: «…съезд настаивает на скорейшем экономическом и политическом слиянии Донецкой губернии с Советской Россией в едином ВЦИК Советов». Им вторила газета «Экономическая жизнь»: «Для нас один выход – добиться как можно скорее воссоединения с Россией Донецкого бассейна и Кавказа – этих основных источников нашего экономического существования, прежде чем добрые наши союзники успеют выкачать оттуда все имеющиеся запасы для себя».

Ну и уж совсем неудобным для «украинской» версии истории является тот факт, что даже делегаты Всеукраинского съезда профсоюзов, обращаясь к защитникам Луганска, писали: «Организованный пролетариат Юга России в лице своих профессиональных союзов шлет вам братский привет, выражает твердую уверенность в том, что общими усилиями победим контрреволюцию и водворим в России нашу власть!» Получается, что рабочие, одобрившие эти строки, воспринимали самих себя как жителей Юга России, слово «Украина» не расценивали как маркер принадлежности к отдельному государству.

История повторяется

9 февраля 2015 г. депутаты Народного совета ДНР объявили о том, что Донецкая Народная Республика ведет свою правопреемственность от ДКСР. Если же учитывать тот факт, что на современной Украине ее первым президентом считают именно создателя Центральной рады М. С. Грушевского, пригласившего сюда немецких и австрийских оккупантов, – все становится на свои места. Центры противостояния – те же. Очертания конфликтующих территорий – тоже. Только схема оккупации, слава богу, отличается: украинским сепаратистам удалось подавить сопротивление в Харькове и Одессе, но не сдались Донецк и Луганск. Противостояние, отложенное на сто лет, продолжается сегодня. И напоследок еще одно напоминание: всякий раз, когда в противопоставлении друг другу русских земель разыгрывалась «украинская карта», она всегда «оказывалась бита». Это не стоит 

Артём Ольхин, кандидат исторических наук