Граф Николай Николаевич Муравьёв-Амурский. 1863 год. Художник Константин Маковский

Российская империя как уникальное историческое, геополитическое и культурное явление во многом была результатом продуманной политики государственных деятелей, на местах осуществлявших стратегию продвижения и освоения новых земель. Образы некоторых из них историческая память общества хранит и в наши дни. Особое место вэтом пантеоне памяти занимает личность генерал-губернатора Восточной Сибири графа Николая Николаевича Муравьёва-Амурского.

ГРАФ МУРАВЬЁВ-АМУРСКИЙ — ИСТОРИЧЕСКИЙ СИМВОЛ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА

В историко-культурном ландшафте Дальнего Востока России и в наши дни можно легко найти отсылки к его имени. Для живущих здесь людей Николай Николаевич Муравьёв стал одним из ключевых символов единого для них прошлого, символически закрепившегося в исторической памяти общества. И это не только памятник, изображённый на пятитысячной купюре, аэропорт, улицы его имени в разных населённых пунктах — от сёл до столиц субъектов РФ. Это прежде всего символ незыблемости восточных границ России. Его имя звучит сегодня и как знак исторической преемственности в деле развития дальневосточного региона, как пример государственного подхода к решению вопросов на самом дальнем рубеже нашей Родины.

Хабаровск. Вид на Муравьёв-Амурскую улицу и Амур. Начало XX века

Культурная память в условиях дальневосточной границы России имеет одну ключевую особенность — это символическое закрепление права на регион. В 1860 году завершился процесс оформления восточной границы Российской империи. С именем Н.Н. Муравьёва-Амурского связывается заключённый в 1858 году с империей Цин Айгунский договор, главные положения которого были закреплены уже в Пекинском договоре 1860 года. Неслучайно и то, что актуализация памяти о графе Муравьёве-Амурском приходится на начало 2000-х годов, когда начала формироваться новая модель дальневосточной геополитики России.

Сегодня в приграничных областях историческая память актуализируется и под влиянием масштабной торговли, культурных процессов и образовательных обменов. Недавнее прошлое переосмысляется, на первый план выходит история и опыт Российской империи, трёхсотлетний юбилей образования которой был отмечен в 2021 году.

Из чего складывается память людей о месте, где они живут? Казалось бы, в случае Дальнего Востока ответ очевиден, и всё же важно подойти к этому вопросу системно, попытаться собрать и «каталогизировать» элементы единого историко-символического пространства этого особенного региона, скреплённого не только военно-политическими, но и культурными, экономическими, социальными стратегиями государства.

В ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛИТИКЕ И ДИПЛОМАТИИ

Император Николай I назначил Николая Николаевича Муравьёва губернатором Восточной Сибири в 1847 году. Однако в должность Муравьёв вступил лишь в 1848 году — после тщательного изучения положения дел в губернии. А «Высочайше утверждён» в должности был уже в 1849-м. Ему выпала сложная и интересная миссия по укреплению самых дальних рубежей России в момент, когда империя достигла своей естественной границы — Тихого океана.

Ключевой задачей стало закрепление в Приамурье, с чем Н.Н. Муравьёв в итоге блестяще справился. В январе 1854 года он получил от царя полномочия вести прямые дипломатические переговоры с империей Цин по разграничению восточной окраины. Тогда же было разрешено произвести по Амуру сплав войска. В мае 1854 года был осуществлён первый сплав, а в следующем году в устье Амура со вторым сплавом прибыли и первые русские поселенцы.

6 декабря 1854 года граф был пожалован Орденом Святого князя Александра Невского «За неутомимую деятельность и особые труды, для пользы и устройства вверенного края предпринимаемые». Приступив к освоению Приамурья, планомерно основывая всё новые поселения, губернатор начал переговоры с Пекином, которые закончились заключением в 1858 году Айгунского договора. Этот документ закрепил границу между двумя империями по руслу реки Амур.

Айгунский договор. Художник Василий Романов. 1947 год. Хабаровский краевой музей имени Н.И. Гродекова

За этот дипломатический успех Муравьёв был высочайше пожалован титулом графа Амурского и чином генерала от инфантерии. Оставаясь на посту генералгубернатора, он развивает свой успех, продолжая освоение края. К масштабной программе привлекались и забайкальские казаки, и жившие в Сибири старообрядцы. Прямым следствием деятельности Муравьёва стало основание таких городов, как Благовещенск, Хабаровск и Владивосток. Благодаря усилиям этого энергичного государственного деятеля, Россия закрепилась на Тихом океане и успешно отбила атаку на Петропавловские укрепления англо-французской эскадры.

Амурские ворота в Иркутске, построенные городским обществом для встречи генералгубернатора Николая Муравьёва-Амурского, возвращавшегося после подписания Айгунского договора. Открытка конца XIX века

Непосредственное участие Муравьёв-Амурский принял и в создании Амурского казачьего войска. Эта деятельность имела важное военно-стратегическое значение, поскольку способствовала обеспечению внешней и внутренней безопасности в Приамурье. Потомки амурских казаков, проживающие как на Дальнем Востоке России, так и в Австралии, заслуженно считают Николая Николаевича фигурой, равной атаманам-первопроходцам, таким как Ерофей Хабаров и Василий Поярков. Народная память о графе Амурском звучала в казачьих песнях и устных преданиях…

Вид на Хабаровский утёс. Начало ХХ века. Фото Пильмэн

Став легендой ещё при жизни, Николай Николаевич вошёл в историю Дальнего Востока не со страниц учебников, а через живую память людей, оказавшихся причастными к крупнейшему геополитическому проекту Российской империи. При этом и критика, и восторженные отзывы о нём в прессе того времени — всё работало на имидж России как ведущей мировой державы. В итоге «мемориализацию» личности этого генерал-губернатора принято отсчитывать с 1870-х годов. Этот процесс, начавшийся ещё при его жизни, продолжается и по сей день.

В НАРОДНОМ ФОЛЬКЛОРЕ И ДЕЛАХ ВОЕННЫХ

Эта тема неоднократно изучалась российскими специалистами по Приамурью, начиная с Марка Азадовского, заканчивая Лидией Фетисовой, внёсшими неоценимый вклад в изучение русского дальневосточного фольклора. Прежде всего нужно упомянуть «Песню о переселении на Амур», принадлежащую к устному наследию амурского казачества. Именно вней подробно упоминаются все перипетии сложного освоения Приамурья и роль в них графа Муравьёва.

Исследователь М.К. Азадовский в своей работе 1916 года приводит строки, в которых говорится о генерал-губернаторе:

Муравьёва дожидали И трахтату получали. Мы трахтату получали, Айгунь город-то мы взяли.

Л.Е. Фетисова, непосредственно изучавшая фольклор о Муравьёве-Амурском, упоминает многочисленные анекдоты и «бывальщины», связанные с его именем. Так, в казачьем репертуаре большое внимание уделено бою в заливе Де-Кастри в мае 1855 года, когда силами небольшого гарнизона удалось отбить атаку повторно прибывшей англо-французской эскадры из пяти французских и девяти английских кораблей. Это событие проходит красной нитью через героические устные предания амурских и уссурийских казаков. Однако в среде гражданского населения образ губернатора, насильственно переселявшего крестьян, был зачастую далёк от идеальных оценок…

Впрочем, среди коренного населения Восточной Сибири он остался в памяти как веротерпимый правитель. К примеру, в фольклоре Прибайкалья существуют предания о том, что граф Муравьёв обращался за советом и наставлениями к бурятским шаманам. Демократизм характера и поведения Муравьёва отмечал даже Николай I, хотя в большинстве воспоминаний он фигурирует как человек резкий и решительный. Эпичность фигуры генералгубернатора Восточной Сибири отмечалась и в мемуарах современников. Так, с лёгкой руки его соратников получила распространение знаковая метафора о «муравьёвском шаге» — стремительном продвижении России на Восток.

В итоге во времена Российской империи личность графа Амурского обросла многочисленными легендами и мифами. Его сдержанность и аскетизм в быту отсылали к лучшим традициям эпохи Александра Васильевича Суворова. Как представляется, именно эти качества позволили ему остаться в памяти не только жёстким реформатором, переселявшим людей на необжитые места, но и «заудаленьким атаманом-генералом». Именно с таким многоплановым и неоднозначным багажом народных воспоминаний и оценок память о Николае Николаевиче Муравьёве-Амурском перешла в XXI век.

После смерти графа в Париже, в 1881 году, группа общественных деятелей выступила с инициативой установки памятника покорителю Приамурья. Первоначально памятник планировалось установить в Благовещенске, однако в результате дискуссий на высшем уровне он появился в 1891 году в Хабаровске. Автором проекта стал гениальный российский скульптор А.М. Опекушин. Но в 1925 году решением революционных властей мемориал был разрушен…

Открытие памятника графу Муравьёву-Амурскому в Хабаровске. 1891 год. Снесён в 1925 году

В СИМВОЛИЧЕСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ И ОБЩЕСТВЕННОЙ ПАМЯТИ

Дальневосточный федеральный округ сегодня — это более 40% территории всей России. И как любой регион, он нуждается в собственных символах, в историко-культурных ориентирах. В XXI веке таким символом стал граф Н.Н. Муравьёв-Амурский. Мемориалы и памятники этому государственному деятелю установлены по всей территории Дальневосточного и Сибирского федеральных округов от Находки до Иркутска, где находилась его резиденция. Его имя носит аэропорт в Благовещенске, а также улицы и проспекты более чем в ⅔ субъектов Дальнего Востока. Имя графа присвоено специальной образовательной программе по подготовке государственных служащих для нужд самого большого региона страны. Эта программа, запущенная в 2021 году, получила название «Муравьёв-Амурский 2030», она воплощается вжизнь на базе Дальневосточного федерального университета. В контексте политики памяти это наглядно символизирует преемственность традиций на уровне государственного управления.

Снесённый памятник был воссоздан в 1992 году

Во внешней политике образ Муравьёва-Амурского обеспечивает идею исторического фундамента незыблемости границ российского Дальнего Востока. В первую очередь, речь идёт и о мирном присоединении огромной территории, и о способности её отстоять в противоборстве с англо-французским десантом, причём в условиях, когда преимущество было на стороне последних. Значительная часть мемориалов изображает графа с Айгунским трактатом в руке, что символизирует прежде всего дипломатические, а не военные успехи империи. Памятник в Хабаровске является копией посмертного памятника 1891 года, восстановленного ещё в 1992 году. Именно этот мемориал изображён на пятитысячной банкноте Банка России.

Памятники графу Муравьёву-Амурскому в Находке, Благовещенске, Владивостоке

Однако, несмотря на многочисленные исторические работы, посвящённые деятельности знаменитого губернатора Восточной Сибири, систематических исследований трансформаций памяти о нём практически нет. Было бы интересно проследить, каким образом развивался и изменялся образ графа в общественно-политической мысли России в разные эпохи. Ведь за этим стоит не частная научная тема, а задача широкого исторического просветительства. Связь представлений о пространстве с культурной памятью жителей питает чувство гордости за малую Родину. Оно может и должно стать одной из опор того подъёма Сибири и Дальнего Востока, который Президент России Владимир Путин назвал нашим национальным приоритетом на весь XXI век.

Благовещенск. Памятник в честь заключения Айгунского договора 1858 года. Установлен на месте ставки графа Муравьёва-Амурского в третью Амурскую экспедицию

Текст: Алексей Михалёв, доктор политических наук,
Бурятский государственный университет

Источник: Вестник «Воронцово поле» №1, за 2022 г.