Российское историческое общество публикует текст Докладной записки Г. Г. Ягоды И. В. Сталину с приложением писем оппозиционеров, взятую из сборника документов "Политбюро и Лев Троцкий. 1922–1940 гг."

Лев Давидович Троцкий (1879–1940) — яркая фигура на политическом олимпе XX века. Один из создателей и активных деятелей Российской коммунистической партии, в 1905 и 1917 годах глава Петроградского совета, организатор Октябрьского восстания, ближайший сподвижник В. И. Ленина, после его смерти он стал в оппозицию политике И. В. Сталина, за что был отстранён от политического руководства, в 1929 году выслан за пределы СССР, погиб в Мексике от руки агента своего «главного врага». О Льве Троцком, личность, мировоззрение, политический опыт которого всегда привлекали внимание в России и за рубежом, существует огромный массив литературы. В этой толще изданий он, как правило, представлен в чёрно-белых тонах. В палитре неоднозначных характеристик Троцкого — «борец-практик», «кабинетный теоретик», «большевик-ленинец», «великий коммунист-утопист» и прочее — можно разобраться только с введением в научный оборот новых, ранее неизвестных источников. Не удивительно, что в юбилейный год Великой российской революции фигура Троцкого как одного из её лидеров и авторитетного деятеля мирового революционного движения привлекает особое внимание исследователей и издателей.

В этом плане особый интерес представляет опубликованный в 2017 году при поддержке Фонда «История Отечества» и Германского исторического института в Москве сборник документов «Политбюро и Лев Троцкий. 1922–1940 гг.». Это тематическое издание, аккумулирующее в себе ранее неизданные архивные материалы (письма, докладные записки, выписки из протоколов заседаний, публикации и интервью Троцкого), позволяет раскрыть многие детали борьбы Политбюро ЦК ВКП(б) с так называемой «троцкистской оппозицией». В сборник вошли документы Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ), Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ) и Архива Президента Российской Федерации (АП РФ). Издание отличается широтой охвата архивного пространства, а также преимущественным отбором подлинных документов (только при их отсутствии составителем включались копии).

Основной тематический объём сборника составляет комплекс официальных источников — Постановления Политбюро ЦК ВКП(б) и ЦКК ВКП(б), материалы Пленумов ЦК ВКП(б). Важное место занимают также письма сторонников оппозиции Сталину и самого Троцкого, свидетельствующие о положении в партии и идеологических разногласиях внутри партийных группировок. Огромный интерес у историков наверняка вызовут копии протоколов допросов по делам оппозиционных организаций, а также впервые опубликованные записки и сообщения ОГПУ-НКВД СССР о деятельности троцкистов. Один из таких документов представляем вниманию наших читателей[1].

История почти всегда приписывает

отдельным личностям, а также правительствам

больше комбинаций, чем у них на самом деле было. 

Анна-Луиза де Сталь

Политбюро и Лев Троцкий. 1922–1940 гг. Сборник документов / Составитель О. Б. Мозохин. М.: Издательство «Историческая литература», 2017. 792 с.

№ 154

Докладная записка Г. Г. Ягоды И. В. Сталину с приложением писем оппозиционеров

 

13 июня 1928 г.

Сов. секретно

Лично № 212924/8

ОГПУ

Секретарю ЦК ВКП(б) тов. Сталину

 

При сем препровождаем копии привезенных из Америки писем оппозиционера Солнцева[2] (работает в Амторге в Нью-Йорке, исключен из ВКП(б):

1. Письмо в Моек, центр троцкистской фракции;

2. Письмо Л. Д. Троцкому;

3. Письмо о положении оппозиции во Франции.

Письма привезены неизвестным лицом и переданы организации в Москве. По поручению Солнцева неизвестный просил передать центру о готовности американской группы устроить побег Л. Д. Троцкого из ссылки за границу. Упоминаемый в письме Л. (Лоро) предлагает дать необходимые для этого побега средства.

И., упоминаемый в письме, является Истменом.

Зам. Пред. ОГПУ (Ягода)

Зам. нач. СООГПУ (Агранов)

Дорогие товарищи, пользуюсь случаем подать весточку. Предъявитель сего передаст вам подробно все о местных делах. Учтите все и наладьте пересылку информ. и матер. Хорошо, если бы удалось наладить и пересылку статей. Считаю необходимым сообщить кратко свою позицию по основным вопросам. Я считаю абсолютно неправильной нашу установку по отношению к орг. шагам немцев. Возражать против орг. оформления группы, значит толкать ее на распад. Мы должны были бы на собственном опыте понять, что значит невнимание к орг. вопросам. Другое дело — выставление списков. Это означало бы повторять в расширенном масштабе альтонскую ошибку. Я полагаю, что если бы мы заняли правильную позицию к орг. оформлению, нам легко удалось бы убедить их отказаться от списков, тем более что, я думаю, они ограничатся лишь угрозами и не будут скандалиться. Во всяк. случ. реагировать, как Рад., вредно. Если его заявл. не есть шаг к отходу, то это анархическая и вредная выходка. Как бы ни относились к немцам и каковы бы ни были наши разногласия, они все-таки единств. группа, котор. политически грамотно и в основном правильно освещает положение в СССР. При той обстановке, которую мы имеем сейчас, швыряться ими не стоит. То же относится и к Тр., котор. в оргвопросах согласен с ними. С Сюз., по-моему, надо кончать, если мы с ней имеем какие-нибудь дела. Она вместе с Саф., за котор. она идет, является источником разложения и все равно уйдет. Несколько слов о моей позиции по нашим внутренним делам. Мы одержали идейную победу, хотя мы разбиты, как никогда. Реакция со стороны раб. класса, которой мы ожидали, пришла, но в форме, которой мы предвидеть не могли. Когда мы пытались оформить эту реакцию политически, пролетар. нас не поддержал и дал нас разбить. А затем он стал реагировать единственным способом, который остался у него — забастовкой. С другой стороны, основные 2 явления послед. времени сигнализировали исключительно ярко крах ст. политики: провал хлебозагот. и шахтинское дело. Самое опасное с нашей стороны успокоиться и прекратить борьбу на том основании, что партия, мол, приняла нашу линию. Многие отойдут на этой почве, одни искренне, другие — потому, что они найдут в этой концепции повод, которого они ждали для приличного «идейного» отхода. Вывод надо делать как раз обратный: больше, чем когда бы то ни было усилить активность. Левого курса еще нет, есть только декларации. Посмотрим, что будет, когда кулак даст свой ответ. Если мы действительно хотим обеспечить левый курс и восстановить свое положение в партии, мы должны сделать все, что можно при нынешних условиях для того, чтобы возглавить начавшуюся реакцию рабочего класса. Если мы этого не сможем сделать, то либо раб. класс будет снова и надолго разбит, либо движение перельет через наши головы и его возглавит кто-либо другой. Это та линия, которую я провожу здесь теперь. Вы понимаете, как мне важно знать ваше мнение по всем этим вопросам при здешней оторванности. Снова прошу сделать все, чтобы наладить связь. О моем личном положении вам расскажет податель.

Всего доброго. Жму руки.

8/V-28 г.

Прилагаемое письмецо прошу передать по возможности скорее старику.

1) Разногласия в настоящий момент (после XV съезда) недостаточно глубоки, чтобы оправдать фракционную работу.

2) Фракционная работа при левом курсе, усвоенном партией, дискредитирует оппозиционное движение, превращая его в глаза рабочих в движение против лиц, а не идей.

3) Нужно выждать до тех пор, пока серьезность левого курса будет проверена на борьбе сталинской группы с правым крылом.

4) До тех пор нужно ограничиться сохранением оппозиционных кадров.

9 мая 1928 года

Дорогой тов. Пользуюсь случаем подать весточку. Тов., который привезет письмо, расскажет подробно о положении здесь, что Вам, вероятно, будет передано. <…>

Несмотря на то что мы разбиты, мы идейно победили. Но эта наша победа при современных условиях превращается в источник разложения в наших рядах. Повторяется то, что уже было раз, примерно зимой 1925 г., когда многим казалось, что разногласия по существу изжиты и что оставаться в опп. теряет смысл, что нельзя оставаться «против партии» по личным связям, симпатиям или из упрямства. Многие уходят потому, что искренне убеждены в этом, многие — потому, что это дает им видимость самооправдания или просто приличный идейный повод для возвращения своего положения. А этот развал в нашей среде может иметь весьма печальные последствия. Возможны, очевидно, 2 положения: либо в момент обострения положения — а это, вероятно, будет осенью — Ст. капитулирует перед правыми и резко заберет вправо. Тогда часть вернется к нам, другая часть будет продолжать катиться и раствориться в общей массе. Я, однако, считаю более вероятным другое — что Ст. захочет покончить с правыми и вынужден будет продолжать левую линию, тем более что теперь уже для всякого слепого ясно, что по нашему пииту лежит выход. Но в этих условиях Ст. вынужден будет искать поддержку слева, если мы сохранимся к тому времени как политическая группировка, мы можем еще сыграть свою роль и полит. ожить. Если же к тому времени наши основные кадры капитулируют, то Ст. предпочтет опереться на них в проведении левого курса. Эти люди, которые все-таки проходили школу оппоз. (некоторые даже в качестве учителей), будут поставлять идеологию, Ст. будет иметь лавры, а Вы с небольшой кучкой верных людей будете окончательно политически уничтожены. Если мы хотим обеспечить левый курс и не отрезать себе окончательного пути для возвращения на политич. арену, нам нужно во что бы то ни стало задержать развал. Надо дать людям перспективу, если ее пока нет, надо ее выдумать, но хотя бы до осени удержать кадры. <…>

Ваш С.

Я прочитал письмо и нашел, что я не совсем полно формулировал свое отношение к тому, что сейчас делается на родине, и могу быть неправильно понят. Постараюсь коротко сформулировать. Нынешний левый курс, рабски и неуклюже копирующий платф., несомненно, является результатом реакции со стороны рабочего класса, которую Вы правильно предсказывали. Но произошла эта реакция не так, как мы ожидали: наша деятельность была сама формой проявления этой реакции, но мы были разбиты, когда попытались политически организованно оформить эту реакцию, причем были разбиты при пассивности пролетариата. А затем, после того как пролетарское крыло партии потеряло возможность отражать его интересы, — стачкой. С другой стороны, 2 основных явления последнего времени с исключительной резкостью и рельефностью сигнализировали крах сталинской политики. Провал заготовок показал, куда ведет крест. полит., а Шахтинское дело наглядно показало, как бюрократ. режим раскрывает двери контрреволюции. Все это вместе и вызвало поворот. Но говорить о левом курсе еще рано. Война только объявлена, но борьба еще не началась. Антипролет. элементы еще не дали ответа. Как пойдет дело, когда этот ответ последует со стороны, вот вопрос, который позволит судить о том, каков курс. Какова наша роль. Реакция со стороны раб. класса протекает в стихийных, а потому в наиболее опасных и вредных формах. Если мы не сможем ее возглавить, она либо будет раздавлена, либо может зайти дальше, чем мы хотим, и будет возглавлена другими. Мы должны сделать все, что от нас зависит, чтобы оформить и организовать начавшуюся активность пролетариата. Поэтому именно теперь, при «левом» курсе, надо работать не меньше, а больше, чем при откровенно правом. Ближайшее время будет решительным для революции в целом. При резко обострившихся противоречиях в стране политика зигзагов становится все более невозможной (я говорю не о тактическом и стратегическим маневрировании, а о болтании между классами). Либо, наконец, будет взят правильный курс, либо революция гигантскими шагами пойдет под уклон. В первом случае мы должны организованно восстановить свое положение в партии и тем обеспечить этот курс, во втором — мы должны будем разделаться с иллюзиями и организованно продолжить борьбу. И в том, и в другом случае мы должны быть максимально активны и организованы.

Вы, конечно, понимаете, с каким нетерпением я буду ждать ответа. Адрес, по которому мне можно писать, имеется у Моек. тов. и в Пар. <…>

Основной задачей своей на ближайшее время считаю ускорение организационного сближения наиболее родственных друг другу групп, хотя на этом пути и предстоят большие трудности. Необходимо будет также укрепить интернациональные связи оппозиции. Как вы смотрите на возможность созыва международной конференции?

Еще раз прошу подумать о способах снабжения нас материалами.

С тов. приветом Бернард

П.С. Можете посылать материалы и письма по след. адресу[3]:

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 151. Л. 87. Подлинник. Л. 88–106. Копия. Машинопись.

 

---

[1] Публикуется с сокращениями.

[2] Солнцев Елизар Борисович (1897–1935) — советский историк, экономист, участник левой оппозиции (условное название политического течения внутри РКП(б) и ВКП(б) в 1920-е годы).

[3] Адрес не указан.