«Вся изготовленная нами продукция продавалась. Надо сказать, что кое-что из своих изделий в младших классах покупали сами учащиеся. Я, помню, купил сделанный мною в первом классе утюг и с гордостью привёз свой подарок домой. Как настольные украшения делали маленькие наковальни и устанавливали на чурочку из карельской берёзы. Прививалась хорошая гордость за марку училища, хотелось, чтобы наши поделки останавливали на себе внимание, радовали глаз и, мне кажется, это нашим преподавателям удавалось»,

— пишет Алексей Аверин в «Подмастерье училища».

После окончания Ремесленного училища цесаревича Николая ученикам находили работу. Занимался этим инспектор училища. Вот что вспоминает Алексей Аверин:

«У входа в кабинет инспектора висела на стене под стеклом в неглубоком ящичке карта России. В очень многие города от Петербурга до Владивостока и от Архангельска до Тифлиса были воткнуты булавки. На этих булавках наколоты маленькие треугольнички с числами, многие из которых были трёхзначными. Говорили, что к этой карте у инспектора был список, где под указанным на карте номером значились фамилия, имя и отчество питомца, год окончания училища, место работы и занимаемая должность. На карту эту мы не раз посматривали и думали: “А нас куда забросит судьба”?»

Алексея Аверина судьба забросила на Урал, где под руководством англичанина Джона Мерета он работает чертёжником на строительстве завода взрывательных веществ. Интересно, что позднее Алексей Аверин находит Мерета в книге Арифа Сапарова «Хроника одного заговора», где англичанин упоминается как шпион.

«Как-то даже не верится. Со мной о политике никогда не говорил. Научил нивелировать, что очень в жизни пригодилось»,

— пишет Алексей Аверин.

В училище мальчики не находились в вакууме, а знали о происходящем и живо реагировали на общественную жизнь. В 1910 году умирает Лев Николаевич Толстой.

«Власти пытались вокруг смерти Толстого создать заговор молчания. А ремесленники решили откликнуться на это печальное событие. Я в это время лежал в лазарете с ангиной, и вот что рассказали прибежавшие навестить меня друзья. Вечером, когда все учащиеся были в рекреационном зале на молитве, вдруг все встали на колени и запели “Вечная память” … Два дежурных воспитателя, находившиеся здесь, сразу поняли, в чём дело и пытались прервать демонстративную гражданскую панихиду. Раздалась громкая команда: “Встать! Смирно!” Но ученики с редким воодушевлением, стоя на коленях, пели похоронную молитву. Встали тогда, когда окончили. Один воспитатель повёл учащихся по спальням, а другой побежал докладывать директору. Тот поднялся на третий этаж и, переходя из одной спальни в другую, долго выражал своё недовольство происшествием».

Футбол в начале прошлого века был не так популярен, как в наши дни.

«Был случай, когда из-за футбола расстроился директор училища. Пришёл он с газетой в руках и прочитал примерно следующее: “Вчера в воскресенье футбольная команда Ремесленного училища цесаревича Николая проиграла команде Технологического института со счётом 3:6”. Затем последовали гневные вопросы: “Что это за команда, о которой я, директор, узнаю только из газеты? Да ещё и результатом “порадовали” — проиграли! Мне футболисты доставляют только неприятности и убытки. Одних стёкол за год они бьют на триста рублей! А сколько обуви нарвали? Надо будет что-то предпринимать…” С этими словами директор ушёл. Так мы и не поняли: то ли директор собирается легализовать футбольную команду, то ли попытаться изгнать футбол совершенно?»