Речь С. Нарышкина на круглом столе «Токийский процесс 1946–1948 гг.»

Речь С. Нарышкина на круглом столе «Токийский процесс 1946–1948 гг.»

Выступление Председателя Российского исторического общества Сергея Нарышкина на круглом столе «Токийский процесс 1946–1948 гг.»

г. Москва, Дом РИО,
20 апреля 2021 г.

Уважаемые коллеги, друзья!

Сегодня мы проводим круглый стол, посвящённый предстоящему 75-летию начала Токийского процесса. Международный военный трибунал для Дальнего Востока, как и последовавший за ним Хабаровский процесс, осудил зачинщиков агрессивной войны в Азиатско-Тихоокеанском регионе, целью которых было завоевание мирового господства и утверждение права «избранной расы» на порабощение побеждённых народов.

Если Акт о безоговорочной капитуляции Японии можно считать политическим итогом милитаристской авантюры в Юго-Восточной Азии, то Токийский процесс является её однозначной правовой оценкой, своего рода «вторым Нюрнбергом».

10-й пункт Потсдамской декларации о безоговорочной капитуляции Японии гласил: «Мы не стремимся к порабощению японцев как расы или уничтожению их как нации, однако суровое правосудие должно быть осуществлено в отношении всех военных преступников».

3 мая 1946 года 28 японским военным руководителям, представшим перед судом, были предъявлены обвинения в преступлениях против мира и человечности. Факты многочисленных зверств, установленные в ходе процесса, произвели огромное впечатление на мировую общественность.

Полагаю, что истоки японского милитаризма надлежит искать не в культурных традициях этой страны, которым свойственны и гуманизм, и сострадание. Я это сам почувствовал: имел счастье и честь в течение пяти или шести лет возглавлять совместный оргкомитет Фестиваля российской культуры в Японии и много встречался с японскими руководителями, с японцами. И почувствовал, насколько это тонкий и добрый народ. Нет, истоки японского милитаризма, конечно же, – в атмосфере соперничества колониальных держав, интересы которых столкнулись в Юго-Восточной Азии в середине и во второй половине XIX века. Открытие японского рынка для иностранного капитала произошло в буквальном смысле под дулами американских канонерок. Страна тяжело пережила это унижение, сделав ставку на модернизацию национальных вооружённых сил.

Со временем оборонческое мышление японского руководства сменилось экспансионистским. В 1900 году генералитет закрепил за собой право вето при формировании кабинета министров, а по итогам путча 1932 года обрёл практически полный контроль над политической жизнью в стране.

25 ноября 1936 года между нацистской Германией и милитаристской Японией был заключен так называемый «антикоминтерновский пакт» – совместная декларация их агрессивных намерений.

Токийский процесс был призван выявить причины установления милитаристского режима, чтобы помочь японскому народу не допустить таких ошибок впредь. Для этого надлежало привлечь к ответственности главных «поджигателей войны» – владельцев крупнейших предприятий военной промышленности – на чём настаивало тогда советское руководство. Однако логика американской стороны была иной. Как и при подготовке к Нюрнбергскому процессу, когда Соединенные Штаты привлекли на свою сторону и нескольких нацистских преступников, которые впоследствии работали на Соединенные Штаты Америки. И в этом случае США сделали всё возможное, чтобы укрыть от правосудия своевременно присягнувших им руководителей оружейных монополий Японии.

Иммунитет от судебного преследования получил даже командир печально известного «отряда 731» – врач-убийца Сиро Исии, передавший американцам свои наработки по созданию бактериологического оружия.

Не удовлетворившись в полной мере решениями Токийского трибунала, советское руководство организовало ещё один процесс над японскими военными преступниками. В 1949 году ряд бывших военнослужащих Квантунской армии, занимавшихся разработкой бактериологического оружия, были осуждены трибуналом Приморского военного округа к различным срокам лишения свободы. В историографии этот суд известен под названием Хабаровского процесса.

Наследие Токийского и Хабаровского трибуналов, как и опыт преодоления последствий войны в советско-японских отношениях, безусловно, нуждается в дальнейшем изучении. Отрадно, что хабаровские историки, члены регионального отделения Российского исторического общества, вносят весомый вклад в освещение этой важной темы.

Сегодня здесь присутствует исполняющий обязанности губернатора Хабаровской области, мой хороший коллега и товарищ по совместной работе в Государственной Думе VI созыва Михаил Владимирович Дегтярёв. Уважаемый Михаил Владимирович, буду Вам очень благодарен за дальнейшую поддержку работы отделения Российского исторического общества в Хабаровске. Со своей стороны обещаем Вам в пределах нашей компетенции поддержку в Вашей многотрудной работе.

Уважаемые коллеги!

Наша страна традиционно рассматривает Японию как важного партнера в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Мы ориентированы на конструктивное и взаимовыгодное сотрудничество в экономической, научно-технологической и гуманитарной областях. Полагаю, что совместное осмысление общего прошлого служит своего рода фундаментом развития двухсторонних отношений и соответствует интересам народов наших двух стран.

К сожалению, подлинное раскаяние в преступлениях, совершённых милитаристами в период Второй мировой войны, ещё не стало органической частью политической культуры официального Токио. По-прежнему существуют влиятельные силы, которых не устраивает послевоенный пацифистский курс страны. Отказываясь извлекать уроки из своего собственного прошлого, они призывают к проведению более агрессивной внешней политики под патронатом США. Что никак не способствует стабильности в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

К счастью, звучат и другие, более мудрые голоса. Сегодня в нашем мероприятии принимает участие известный японский политик, в прошлом – премьер-министр страны Юкио Хатояма. Мы знаем Вас, уважаемый господин Хатояма, как последовательного сторонника развития добрососедских отношений между Японией и Россией. И в этом Вы, безусловно, наследуете курсу своего деда – Итиро Хатаямы. Именно он, также будучи премьер-министром Японии, в октябре 1956 года посетил Москву, чтобы решить целый ряд вопросов послевоенного урегулирования. Эта поездка потребовала от него незаурядной политической воли и показала его настоящим патриотом своей страны, способным учитывать и защищать истинные, а не навязанные из-за океана интересы японского народа.