О том, почему декабристы решили выступить против самодержавия на Сенатской площади, стали ли Великие реформы Александра II предпосылками к революциям 1905 и 1917 годов и о малоизвестных сторонах личностей российских императоров рассказал научный руководитель Государственного архива Российской Федерации, член-корреспондент РАН Сергей Владимирович Мироненко.

Сергей Владимирович, в следующем 2025 году будет 200-летняя годовщина выступления декабристов на Сенатской площади. Один из главных вопросов, связанных с этой темой, касается мотивации представителей дворянской элиты выступить против царской власти. В поэме «Русские женщины» Николай Некрасов описал этот феномен с точки зрения бытовой логики:

В Европе сапожник, чтоб барином стать,
Бунтует, — понятное дело!
У нас революцию сделала знать:
В сапожники, что ль, захотела?..

За годы работы над темой как Вы объясняете себе, чем же руководствовались люди, которые, имея все блага, решились выйти на Сенатскую площадь? Осознавали ли они последствия своего поступка?

Прежде всего декабристы любили свою Родину и считали, что их Россия должна жить лучше, чем она живёт под властью Романовых. Этому поспособствовал заграничный поход русской армии в 1813-1815 годах. Офицеры, когда впервые увидели, как живёт Европа, ужаснулись тому положению, в котором находилось русское крестьянство. Недаром Матвей Муравьёв-Апостол — брат казнённого Сергея — сказал ставшую крылатой фразу: «Мы — дети 1812 года». Также не стоит забывать, что именно война 1812 года очень высоко подняла планку самооценки — победа над Наполеоном, одержанная Россией вместе с союзниками, была выдающимся достижением. И возникал вопрос: как же так получилось, что мы, страна победителей, а живём в таком безобразии, как это может быть?

Декабристы были передовыми людьми своего времени: получили хорошее образование, читали произведения французских просветителей, воспитывались на философии эпохи Просвещения. Они были знакомы с новейшими сочинениями Кондорсе, Адама Смита, Давида Рикардо и других. Для членов тайных обществ, как и для Александра I, было ясно, что Россия так дальше жить не должна. Может, но не должна. И они предприняли попытку изменить эту ситуацию, надеясь, что одержат победу.

Довольно давно внутри тайных обществ обсуждался вопрос о том, когда нужно предъявить свои требования к власти: освобождение крестьян и изменение политического устройства страны. В ходе длительных обсуждений они пришли к выводу, что самый удобный момент — это передача власти от одного императора к другому. Вообще междуцарствие, которое произошло в ноябре-декабре 1825 года — явление совершенно необычное. Такого в истории не было. Переприсяга Николаю (после того, как вся страна присягнула Константину) и послужила поводом для восстания гвардии 14 декабря 1825 года. Иван Иванович Пущин говорил такие вещие слова: «Мы обязаны выступить, ибо если мы это не сделаем, то заслужим в истории славу подлецов».

Неужели император Александр I, воспитанный своей бабкой Екатериной II, не понимал необходимость изменений в России?

Александр I это, несомненно, осознавал. Он был воспитан республиканцем Фредериком Лагарпом, который был одним из первых президентов Швейцарской Республики и, конечно, был воспитан в духе времени: невозможно в эпоху Просвещения одному человеку владеть другим человеком. Это были азы его воспитания. Вступив на престол, он обдумывал план преобразований. Сначала организовал Негласный комитет: тайное собрание, куда вошёл он сам и его молодые друзья, которые потом стали крупными государственными деятелями. Николай Николаевич Новосильцев, Виктор Павлович Кочубей и другие — люди, которые, как и он, думали, что России нужны реформы.

Негласный комитет обсуждал проблемы, которые стояли перед Россией, но выработать стройный план реформ его члены, будучи молодыми людьми и неопытными бюрократами, так и не смогли. Всё было бы грустно, и деятельность комитета сошла бы на нет, если бы не появился Михаил Михайлович Сперанский. Этот выдающийся деятель подготовил грандиозный план преобразования России. План этот был полностью в духе понятий того времени, но так и не увенчался успехом из-за войны 1812 года. Но Негласный комитет всё-таки сделал важную вещь — провёл министерскую реформу. В 1802 году в России были образованы министерства, которые существует у нас до сих пор.

Что же было с реформами после победоносной войны с Наполеоном? Казалось бы, самое благостное время для преобразований.

После Венского конгресса в 1816 году Александр I вернулся в Россию в ореоле славы и в полной уверенности в том, что так же, как он победил Наполеона, он реформирует Россию, добьётся того, что было с юности его мечтой. Тут на помощь ему пришёл Николай Николаевич Новосильцев, в канцелярии которого был написан проект русской конституции. В одной из статей чётко говорилось о народном представительстве в России. Это действительно была полноценная конституция, пусть и самая консервативная из существовавших в мире. Одновременно с этим царь сделал несколько заявлений с осуждением крепостного права и поручил своему верному сподвижнику Алексею Андреевичу Аракчееву проект освобождения крестьян. Но ничего из этого не было реализовано.

«ВЕЛИКИЕ РЕФОРМЫ» АЛЕКСАНДРА II

Вы являетесь ответственным редактором восьмого тома издания «История России. В 20 томах», посвящённого первой половине XIX века. В одном из своих интервью несколько лет назад вы говорили, что главной проблемой написания истории дореформенной России является вопрос: «А была ли Россия готова к реформам?» Как в итоге звучит ответ на него?

Этот том обсуждался два раза на заседании редколлегии в Институте (Институт российской истории РАН. — Прим. редакции), он практически готов и ответ на вопрос: «не экономические причины были главными в отмене крепостного права». Если бы не Крымская война и позорное поражение в ней, если бы после этого поражения не возникла угроза для России потерять своё место одной из ведущих стран мировой истории и если бы не общественное движение, охватившее все слои российского общества, то вряд ли освобождение крестьян состоялось в 1861 г. Только политические обстоятельства заставили власть пойти на отмену крепостного права. Известно, что в марте 1856 года Александр II приехал в Москву и выступил перед дворянским собранием, где сказал: «Лучше мы освободим крестьян сверху, чем они освободят себя снизу». В этом есть глубокий смысл: крестьянская война под руководством Пугачёва оставила неизгладимый след в психологии дворянства. Боязнь крестьянского восстания была больше, чем угроза его существования. Ещё в 1839 году Александр Христофорович Бенкендорф написал, что крепостное право есть пороховой погреб под самодержавием.

Продолжая тему реформ, в этом году исполняется 150 лет принятию Устава о воинской повинности и Земской реформе. В 2023 году круглую дату «отмечали» ещё две александровские реформы: высшего образования и финансовая. Насколько эпоха Великих реформ была своевременна? Являлась ли она запоздалой, можно ли сказать, что Александр II своей реформаторской деятельностью заложил основы для революции 1917 года?

Недаром эти реформы называются «великими». Они дали России мощный толчок в развитии. После 1861 года Россия резко пошла вперёд. И к концу XIX — началу XX века вошла в пятёрку ведущих стран мира. Железнодорожное строительство повлекло за собой увеличение производства металла: нужно делать рельсы, строить заводы для производства паровозов. Подтянулся Донбасс, ведь уголь нужен для топок паровозов. Нашли Курскую магнитную аномалию, создались два промышленных района: Криворожский и Донецкий. Всё это требовало вложения капиталов. В России было стремление быстро развиваться, но не было денег. Проблему смог решить выдающийся государственный деятель Сергей Юльевич Витте. Он смог получить займы на развитие промышленности у иностранных государств. Таким образом, российская экономика резко рванула вперёд.

Но что же мешало поступательному развитию России? С моей точки зрения, это понял другой выдающийся русский реформатор — Пётр Аркадьевич Столыпин, который считал, что главная причина в общине. Казалось бы, община — это замечательная вещь. В неурожайные годы община поддерживала своих членов. Она удобна для государства: платит налоги вместо крестьянина. Но в общине существовал обычай дележа земель: крестьяне каждый год осуществляли передел земли по жребию. Например, у вас земля за три версты от того дома, где вы живёте, а у меня рядом, у вас песочек, а у меня земля побогаче. Казалось бы, справедливо проводить обмен земель каждый год. Но нет. Передел не давал возможности крестьянину ощущать себя собственником земли, лишал его стимула внедрять прогрессивные методы ведения хозяйства. Если я знаю, что через год этот участок будет у кого-то другого, то зачем мне на нём горбатиться?

Гениальность Столыпина заключается не в растиражированной всеми фразе «Вам нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия», а в том, что он осознал необходимость разрушения общинного землепользования. Нужно было сделать крестьянина собственником земли. Это очень хорошо понял Ленин, который ненавидел Столыпина и считал его исчадьем ада, но проницательно писал, что если бы столыпинская реформа удалась, то возник бы класс земельных баронов и никакие социальные потрясения в России не были бы столь лёгкими, каковыми они были в 1905 и 1917 годах. Но этого не произошло.

Историки спорят, почему реформы Столыпина в результате не привели к тому, что возник класс этих собственников. Первый ответ лежит на поверхности: помешала Первая мировая война. Столыпин говорил: чтобы Россию преобразить, нужно 20 лет мирного развития. У России их не было. Но проблема была несколько глубже. Например, в России не было кадастра. Как вы будете выделяться из общины, если у вас нет измеренных участков земли? И Столыпин начал создавать училища кадастровых инженеров, проводить кадастр земель, но не успел.

Да, реформа 1861 года — великая реформа. Она дала России огромный толчок. Но она была неудачной. Ведь если бы было обратное, были бы возможны советские колхозы, когда спустя 70 лет после освобождения у крестьян снова отобрали землю и посадили на месячину? Я считаю, нет. Да, это были великие реформы, но они не сумели изменить Россию так, чтобы заложенные в них принципы оказались долговечными.

ЛИЧНЫЕ ДНЕВНИКИ ЧЛЕНОВ ЦАРСКОЙ СЕМЬИ

Вы много лет занимаетесь публикацией дневников и переписки членов царской семьи, а недавно под вашим научным руководством были изданы дневники Александра III. Что подобные источники могут дать исследователям, помимо подробностей личной жизни? Насколько в них отражается политическая история страны?

Если почитать дневники Александра Александровича, когда он был наследником российского престола, то ореол выдающегося государственного деятеля, царя-миротворец, несколько поблекнет. Первое, что ясно из этих дневников — он не был умным человеком. Он был порывистым и несдержанным.

Приведу вам пример. Мария Фёдоровна, его жена, описывает в своём дневнике один случай. В Российской империи существовал обычай: молодожёны должны осуществить путешествие по России. Так было и после свадьбы Александра Александровича и Марии Фёдоровны, когда они совершили плавание по российским рекам. В каждом из мест, где причаливал корабль, наследник престола должен был сойти на берег и принять делегацию. Александр III ненавидел подобные церемонии, а Мария Фёдоровна считала, что если ты наследник престола, то ты должен общаться с народом. И вот они плывут, Александр не вышел в одном месте, во втором, в третьем. Мария Фёдоровна думает, что она должна своего любимого Сашу соединить с его народом. И какими-то ухищрениями она заставила его сойти на берег. Он сошёл и всё сделал как надо: принял хлеб-соль, поговорил со старшинами. Вернулся, и тут началась буря. Он стал топать ногами, орать, бросил керосиновую лампу на пол. Мария Фёдоровна испугалась, что сейчас начнётся пожар. Откуда мы это знаем? Из дневников Марии Фёдоровны.

Если вы почитаете дневники Александра III, то у него все идиоты, кретины, дураки, мерзавцы, подлецы. Он был очень наивным, влюбчивым. Взять, например, его роман с княгиней Мещерской. Какие стихи он ей писал! Был влюблён по уши. Но его отец Александр, сам имевший адюльтеры, как-то сказал ему: «Саша, ты не должен забывать, у тебя есть Богом данная обязанность, ты не можешь жениться по своей воле».

И вот так, через личные дневники, вырисовывается не вполне тот образ Александра III, который создан в нашей публицистике — образ мощного государственного деятеля, который произносил, что «Европа может подождать, пока русский царь ловит рыбу» или «У России есть два союзника: армия и флот». В этом польза исторических источников личного происхождения. Мы должны представлять исторических деятелей не в золотой оболочке, а такими, какими они были в жизни.

Беседовала Анастасия Димитриева

Фото: Александр Шалгин

• Интервью