«Начало Второй мировой войны: научное знание и историческая память» – так была сформулирована тема онлайн-лекции сопредседателя Российского исторического общества, академика РАН, научного руководителя Института всеобщей истории РАН, президента Государственного академического университета гуманитарных наук Александра Огановича Чубарьяна. Лекцию, проходившую в режиме прямой трансляции на Youtube-канале РИО и через платформу ZOOM, член Президиума Российского исторического общества, исполнительный директор фонда «История Отечества» Константин Могилевский представил как ценную возможность познакомиться с актуальным состоянием исторической памяти о войне.
Слушателями лекции стали учёные, преподаватели вузов и школьные учителя, студенты, дипломаты и журналисты из России и ряда зарубежных стран. Фрагменты выступления академика Чубарьяна мы предлагаем вниманию читателей.
75-летие Победы вызвало небывалую волну откликов в нашей стране и во всём мире. Это показатель растущего интереса к событиям Второй мировой и Великой Отечественной войны, повышенного внимания к их значению для судеб человечества.
Государственные и политические деятели разных стран, государственные структуры, представители научного сообщества, мировая пресса активно откликнулись на эту символическую дату. В целом мы удовлетворены, что значение Победы над нацизмом, над фашистской Германией отмечается всеми как самое крупное событие XX века, которое открыло новый период мировой истории. Но выявились и «болевые точки», по которым существуют разные подходы. Одна из таких точек давно находится в центре внимания, а в последние годы стала предметом острой дискуссии. Это причины войны, события её начального периода.
Однако недавно встал вопрос, само появление которого у меня, как у профессионала, вызывает невероятное удивление. Речь идёт о пересмотре вклада СССР в победу над нацистской Германией. Готовясь к нашей встрече, я просмотрел книги, которые были подготовлены нами совместно с американцами и англичанами, ведущими специалистами по данной проблематике, в 1990-х годах. И тогда, в ходе многочисленных рабочих встреч, никогда не возникала тема оспаривания вклада той или иной страны Антигитлеровской коалиции в победу над фашизмом.
Легендарная встреча советских и американских войск на Эльбе. 25 апреля 1945 года. Фото Георгия Хомзора |
Ещё один аспект, вызывающий моё удивление, – ни одно из звучащих ныне заявлений, фактически принижающих роль Советского Союза в победе над врагом, не ссылается на новые архивные документы. Впрочем, таких документов просто нет. Вывод очевиден: все попытки принизить вклад нашей страны в победу имеют не исторический, не научный характер – это чистая политика и намеренная политизация истории, которая не идет на пользу объективному освещению исторических событий. Здесь очевидна определённая закономерность, имеющая исток ещё в эпохе «холодной войны»: как только ухудшаются отношения на государственном уровне, сразу же возникает стремление использовать историю в политических целях, пересмотрев устоявшиеся оценки событий. Мировое историческое сообщество, известные, уважаемые историки не реагируют на подобные политизированные заявления – ни в Великобритании, ни в США, ни в Европе в целом.
В подобных обстоятельствах большую роль играют СМИ – они нагнетают ситуацию, в том числе и в стремлении к сенсациям. Из всего комплекса вопросов истории войны выделяют именно такие, по которым можно возбудить общественные настроения. Думаю, это тревожный симптом. Надеюсь, что он не коснётся мировой историографии, не проявится в мировой исторической науке.
К сожалению, из-за распространения коронавирусной инфекции не удалось 28 апреля провести в Москве международную конференцию, посвященную 75-летию Победы. В её работе собирались принять участие учёные из США, Польши, Прибалтики, Великобритании, бывших республик СССР, почти всех европейских стран. Надеюсь, наша встреча состоится осенью или как только появится возможность.
75-летие Победы высветило ещё одну проблему современного общества. Стало очевидно, что молодое поколение в Европе и в США плохо знает историю войны. Помимо политизации, причиной этого является и то, что в современных западных учебниках этому вопросу уделено мало внимания. Я смотрел учебники ряда стран (в том числе французский, английский, американский) – Вторая мировая в них освещается, но роль СССР сведена до минимума. Думаю, что в связи с этим инициатива президента Франции Эммануэля Макрона рассмотреть в Совете Европы вопрос о совершенствовании преподавания истории в средней школе заслуживает всяческой поддержки. И я очень надеюсь, что в Совете Европы мы сможем найти приемлемые подходы, в том числе и в области освещения проблематики Второй мировой войны.
Хотел бы обратиться к историкам США, Великобритании, что мы готовы к контактам, готовы обсуждать любые вопросы, готовы выслушать любые аргументы, готовы представить, если будут, какие-то новые факты и новые документы. Есть такой лозунг: «Историю надо отдать историкам». Я с ним согласен и только в такой стратегии вижу путь к нормальному, объективному освещению истории. Ведь Вторая мировая война – уникальное событие не только XX столетия, но и всей мировой истории. Корни её нужно искать не в событиях кануна войны, а в сложнейших процессах всего периода мировой истории, предшествовавшего ей. Думаю, что в этом смысле мы могли бы сотрудничать с коллегами в изучении того, как XX век привёл человечество к реальности этой страшной войны (результаты Версальской системы, истоки фашизма и национал-социалистского режима, трудности в создании полноценной Антигитлеровской коалиции, неспособность Лиги Наций предотвратить глобальную катастрофу и т.д.).
И вот что примечательно: ещё до начала войны было известно, что такое нацизм. Главные работы Гитлера и его идеологов появились уже в начале 1920-х годов. Никогда в истории не было такого прямого и очевидного заявления политиков о том, что их цель – не только «Великая Германия», но и прямое уничтожение целых этносов, наций. И об этом было всем известно. В конце 1930-х годов, когда преследование еврейского населения в Германии шло полным ходом, правительства разных стран продолжали поддерживать контакты с Гитлером. Урок для сегодняшнего дня: общая недооценка фашистской угрозы, общая недооценка того, что подобные идеологии неизбежно приводят к войнам, чревата угрозой всему человечеству. Нюрнбергский трибунал по итогам Второй мировой назвал политику национал-социализма не военными преступлениями, а преступлениями против человечества.
Нюрнбергский процесс – нацисты на скамье подсудимых. Нюрнберг, 1945 год. |
Гитлеровский режим называли «коричневой чумой». Это был страшный, но важный урок всему человечеству. Сегодня нам надо объединиться, чтобы своевременно реагировать на те угрозы, которые могут представлять собой идеологии и политические практики, порождённые теориями «исключительности» одних народов в ущерб другим. Думаю, историкам нужно вернуться к исторической тематике 1938 – 1939 годов. В рамках Российско-германской совместной Комиссии историков1Российско-германская совместная Комиссия историков была основана по инициативе Канцлера Федеративной Республики Германия Гельмута Коля и Президента Российской Федерация Бориса Ельцина в 1997 году с целью содействия всестороннему научному изучению российско/советско-германских отношений в XX веке, а также для укрепления доверия между Россией и Германией. несколько лет назад мы провели конференцию, посвящённую 1946 году как поворотному в послевоенной истории.
Можно было бы провести такую же международную конференцию, посвящённую проблематике 1938–1939 годов.
Историкам следует подумать и об изучении причин неудач англо-франко-советских переговоров в июле-августе 1939 года. Мы знаем факты. Но у нас пока нет документов, раскрывающих соответствующие позиции правительств в Лондоне, Париже и Москве. Есть протоколы заседаний, но нет понимания, хотели их участники достижения соглашений или нет. Это важно для того, чтобы понять, сколь важен в дипломатической практике компромисс.
Существовало ещё одно обстоятельство, которое сегодня надо учитывать в качестве урока прошлого, – фактор глубокого недоверия между Англией, Францией и СССР. Это были ценностные противоречия: в Великобритании и Франции не могли смириться с социалистическими экспериментами Советского Союза, а советское руководство с постоянной критикой смотрело на буржуазное общество. Перед лицом тогдашней общей угрозы не было понимания того, что надо отбросить идейные соображения и попытаться прийти к соглашению.
В контексте ситуации 1939 года большие и трудные дискуссии сегодня вызывают польские события. Мы сотрудничаем с польскими коллегами-историками и недавно выпустили три тома учебного пособия для учителей, где один том специально посвящён ХХ веку (у нас он опубликован, в ближайшее время должен быть опубликован и в Польше). И в России, и в странах Запада сам факт такой совместной работы, означавший успешную попытку найти компромисс и общие решения, вызвал большое удивление. А нам надо продолжить научные контакты и изучение положения Польши в 1939 году. Не хочу предварять выводы будущей работы, но все-таки, по моему мнению, Польша тогда не могла решить – с кем же ей быть? Искала контакты с Германией, полагалась на Великобританию и Францию, не хотела контактов с Советским Союзом. Но Великобритания и Франция после начала войны не сделали ни одного шага, чтобы помочь Польше, не говоря уже о германской позиции…
Ещё один важный момент надо учитывать, когда говорим о причинах войны. В основе всего тогда лежали соображения геополитики. Каждая страна исходила из своих интересов. Мне довелось видеть архивные документы о том, как в Москве реагировали на Мюнхенские соглашения 1938 года. Эта ситуация вызвала настоящий шок. Укрепилась мысль, и до этого бытовавшая в Кремле, о реальности угрозы создания объединенного фронта против Советского Союза.
Сейчас, в ходе общения с коллегами из Прибалтики и Польши, часто возникают вопросы о морали в политике, о нравственных аспектах пакта Молотова – Риббентропа. Такая постановка вопроса заслуживает внимания, поскольку в то время в международных отношениях вопросы морали и международного права не превалировали. Однако хотел бы привлечь внимание коллег из стран Балтии и Польши: в конце 1980-х годов советский, а впоследствии и российский парламент осудили секретные приложения именно с моральной точки зрения. Я был в комиссии, которая готовила решение Верховного Совета по поводу Пакта, тогда были жаркие обсуждения, у всех были разные точки зрения, но в итоге пришли к консенсусу: геополитическое значение этого Пакта было очевидно, а вот моральная сторона получила осуждение с нашей стороны. Недавно наш Президент в связи с 75-летием Победы высказал такую мысль: почему бы парламентам Великобритании и Франции сегодня не осудить Мюнхенское соглашение? Мне кажется, что это интересное предложение…
Ну, а по поводу попыток разделить ответственность между СССР и Германией за начало Второй мировой войны я не хочу ничего говорить сам, просто процитирую недавнюю статью министра иностранных дел ФРГ Хайко Мааса и сопредседателя Российско-германской совместной Комиссии историков Андреаса Виршинга для журнала Der Spiegel: «Германия в одиночку развязала Вторую мировую войну своим нападением на Польшу. И только Германия несет ответственность за преступления против человечности, совершенные во время холокоста. Тот, кто питает сомнения в этом и представляет другие народы в роли преступников, тот поступает несправедливо по отношению к жертвам».
Немецкие коллеги-историки подтвердили, что у них есть документы, которые показывают: даже если не было бы Пакта, германское нападение на Польшу всё равно было уже предрешено.
В целом хочу призвать наших коллег: давайте займёмся новыми сюжетами, связанными с историей войны. И одним из центральных сюжетов должна стать тема: война и общество. Естественно, мы изучаем, как война повлияла на советское общество, но очень интересно было бы выяснить, как война повлияла на общества других стран. Проблему можно обозначить так: «человек во время войны», каким он был на фронте, в тылу, в оккупации, в плену, в коллаборационизме и т.д. Такой антропологический срез был бы очень интересен и продуктивен для современной науки. В Германии, к примеру, недавно вышли книги, посвящённые повседневной жизни в СССР во время войны. Сейчас развивается проблематика культуры и искусства во время войны, это тоже могло бы стать перспективным направлением для наших совместных исследований.
Для нас по-прежнему интересны взаимоотношения тройки тогдашних лидеров – Сталина, Рузвельта и Черчилля, хотя на эту тему написаны, казалось бы, тысячи книг. Сегодня наши коллеги в США и Великобритании как-то забывают, что говорили Рузвельт и Черчилль по поводу своего союзника. Меня же, к примеру, всегда интересовало так называемое «соглашение о процентах», которое предлагал Черчилль Сталину в 1944 году. Хотел бы сказать коллегам: ведь не Сталин предложил делить таким образом влияние в Европе. Это предложил Черчилль, причем прямо с цифрами. Мы с английскими и российскими архивистами собирались обсудить эту тему в Москве в апреле, думаю, что это можно будет реализовать позднее.
…Прошло 75 лет с момента Победы, 80 – с начала войны. Давайте вспомним главный урок этих событий, на котором нужно воспитывать нынешнее молодое поколение: в критический момент для человечества главы наших стран нашли возможность совместного подхода. Различия в идеологии и политической культуре, разные ценностные ориентиры не помешали в итоге Сталину, Черчиллю и Рузвельту договориться, достичь взаимопонимания в общей борьбе с общим врагом. Да, после войны разногласия всплыли, но тогда, перед лицом глобальной угрозы человечеству, они нашли возможность договориться!
В итоге отмечу: нам с нашими зарубежными коллегами нужно предпринять совместные усилия, чтобы максимально очистить историю от политических спекуляций, от соблазна поставить изучение войны в зависимость от современного международно-политического контекста. Мы в Российской Федерации достойно отметили 75-летний юбилей Победы, несмотря на обстоятельства, связанные с коронавирусом. Я высоко оцениваю совместные заявления Президента России и лидеров стран, участвовавших в освобождении Европы от нацизма, в частности, США, Франции, Великобритании. Столь же высоко оцениваю действия Германии, позицию её государственных деятелей и представителей научного сообщества в оценке событий Второй мировой войны.
В конце встречи несколько слушателей адресовали Александру Чубарьяну и Константину Могилевскому вопрос о переносе с 2 на 3 сентября Дня воинской славы – Дня окончания Второй мировой войны. Напомним, подписание Японией акта о капитуляции состоялось 2 сентября 1945 года на борту линкора «Миссури». В Советском Союзе по инициативе Иосифа Сталина это событие отмечалось 3 сентября.
Представители Японии во время подписания Акта о капитуляции. Линкор ВМС США «Миссури», Токийская бухта, 2 сентября 1945 года. Фото Виктора Темина |
Александр Чубарьян предположил, что российские законодатели, принимая решение о переносе Дня воинской славы, могли руководствоваться желанием восстановить существовавшую ранее традицию. Кроме того, дата 3 сентября выгравирована на медали «За победу над Японией», этот же день отмечается в этом качестве и в Китае.
В свою очередь Константин Могилевский уточнил, что в данном случае имеет место «небольшая неточность законодателей».
«Однако ничего страшного в этом нет – такое иногда случается, никогда не поздно неточности исправить»,
– сказал он.
И напомнил: в 1945 году решение отмечать капитуляцию Японии 3 сентября было принято руководством СССР, поскольку на необходимую подготовку был нужен хотя бы один день. «Неточны же аргументы в пользу того, что в советское время 3 сентября был официально объявлен Днём победы над Японией, тогда как указом Президиума Верховного Совета СССР этот день стал праздником победы над Японией, – подчеркнул он. – Таким образом, Вторая мировая война завершилась 2 сентября подписанием акта о капитуляции Японии, и 3 сентября был праздником, а не Днём победы над этим восточным государством. И исторической неточности в таком подходе наших предшественников не было». «В связи с этим полагаю, что недавнее изменение в законодательстве следует рассматривать через эту же призму – мы отмечаем завершение Второй мировой войны 2 сентября, а празднуем День воинской славы в честь этого события 3 сентября», – сказал Константин Могилевский, добавив, что «такое решение позволяет синхронизироваться с нашими китайскими партнёрами».
Подводя итог состоявшемуся обсуждению вопросов, связанных с историей Второй мировой и Великой Отечественной войны, Александр Чубарьян обобщил проблему:
Меня спрашивают: можно ли обойтись в освещении истории без идеологии и без политики? Считаю, что это одна из главных целей правильного изучения и понимания истории, хотя в практической жизни это очень сложно. Вывод: надо минимизировать влияние сиюминутных политических интересов на подходы к истории.
Текст: Александр Чубарьян
Это демонстрационная версия модуля
Скачать полную версию модуля можно на сайте Joomla School