Сохранение и популяризация наследия Петра Великого — сфера особого внимания Российского исторического общества. Среди масштабных проектов в этой области, обсуждавшихся на круглом столе, состоявшемся на площадке Дома РИО, было восстановление Новодвинской крепости, расположенной в дельте Северной Двины, неподалёку от Архангельска. Именно у её стен 25 июня 1701 года российский флот впервые одержал победу над шведским, считавшимся тогда одним из самых сильных в Европе. В своём выступлении на круглом столе, посвящённом популяризации наследия царя-реформатора, Председатель Российского исторического общества Сергей Нарышкин особо отметил:

«В наше время Новодвинская крепость уже стала популярным туристическим объектом, который ежегодно посещают тысячи гостей. Знаю, что правительство Архангельской области и руководство музея приложили немало усилий, чтобы обеспечить сохранность этого памятника. Полагаю, что предстоящий юбилей Петра I мог бы придать дополнительный импульс этой работе».

Выступивший на круглом столе губернатор Архангельской области Александр Цыбульский заверил, что регион готов взять на себя обязательства по доработке и корректировке документации на реставрацию Новодвинской крепости и повысить транспортную доступность объекта.

План Новодвинской крепости

В нынешнем году, когда мы отмечаем трёхсотлетие окончания Северной войны и принятия Петром I императорского титула, чаще всего вспоминаются петровские деяния на Балтике, активная и успешная политика на западном направлении. В массовом сознании труды Петра зачастую сводятся к тому, что он, основав Санкт-Петербург, «в Европу прорубил окно». Такова уж сила удачного образа, впервые найденного итальянским просветителем Франческо Альгаротти («Письма о России», 1759 год) и ставшего крылатым благодаря пушкинскому «Медному всаднику».

ОКНО НА ЗАПАД ОТКРЫВАЕТСЯ… НА СЕВЕРЕ!

Между тем гений Петра устремлялся по всем направлениям, стремился распахнуть окна старомосковской клети во все стороны. Можно вспомнить Азовские (1695– 1696), Прутский (1711) и Каспийский (1722–1723) походы; неудачный, но проложивший важный геополитический вектор Хивинский поход (1717; историк и писатель XIX века Г.П. Данилевский считал его первой русской попыткой продвижения «на Индию»); освоение Зауралья, Сибири, Алтая и Казахстана; Первую Камчатскую экспедицию (1724–1729). И, конечно, многолетнюю созидательную и оборонительную работу на Севере — работу преобразовательную, ибо современное геостратегическое мышление придаёт Арктике и циркумполярному региону всё большее значение.

Победа шведов в битве при Нарве в 1700 году. Художник Густав Седерстрём. 1910 год

Глубоко символично и то, что не с «немецкого города Риги» и даже не с пустынных ингерманландских берегов начиналось взаимопроникновение Русского мира и новоевропейской цивилизации, а с давно и плотно обжитого, освящённого дивными деревянными храмами Поморья. Архангельск столь же овеян славой Петровской эпохи, как Таганрог и Воронеж, Петрозаводск и Шлиссельбург… Можно с уверенностью сказать, что именно здесь, «в землях полуночных», начинало прорубаться то самое «окно в Европу». И здесь же Московское царство, ещё только готовившееся стать Российской империей, одержало первую морскую победу над опытным, сильным и коварным противником.

Сражение в устье Северной Двины 25 июня (6 июля) 1701 года, в ходе которого был разгромлен авангард рвавшейся к Архангельску шведской эскадры, стало прологом победоносных баталий российского флота. Свидетель этого исторического боя — Новодвинская крепость, сменившая за три века несколько «специальностей», сохранила свой суровый и внушительный архитектурный облик, строгую, но гармоничную планировку. А главное — то, что можно назвать гением места: дух подлинности, благодаря которому у посетителя возникает чувство соприкосновения с Историей.

Панорама Новодвинской крепости

Уникальный памятник сегодня переживает период возрождения, но для того, чтобы он вошёл в число жемчужин маршрутов исторического просветительства, сделать предстоит ещё немало…

Памятная стела на въезде в город Архангельск.

«ПОСТРОИТЬ СИДАТЕЛЬ НА ТЫСЯЧУ ЧЕЛОВЕК»

…Как известно, Северная война, участие России в которой было продиктовано стремлением возвратить земли на восточном побережье Балтийского моря, началась для Московского царства неудачно. В ноябре 1700 года русская армия при осаде крепости Нарва потерпела тяжёлое поражение от войск шведского короля Карла XII.

В начале Северной войны через порт Архангельск проходил единственный транспортный коридор, связывавший Россию с Западом. Слабость собственной производственной базы вынуждала импортировать немало промышленных товаров, в том числе тех, что были остро необходимы для нуждавшейся в вооружении и амуниции армии.

Основанный по указу Иоанна Грозного в 1583 году город св. Михаила Архангела при Петре стал центром зарождавшегося русского кораблестроения: ещё в сентябре 1693 года на острове Соломбала молодой царь учредил верфь (Архангельское адмиралтейство). Наряду с русским в городе имелось многочисленное иноземное население, здесь даже действовали протестантские кирхи. Под руководством голландских мастеров русские корабелы осваивали строительство крупных морских судов; примечательно, что первые из них были не военными, а торговыми трёхмачтовиками.

Стратегически важный порт был слабо укреплён. Хотя башни Гостиного двора имели раскаты, пушки, с которых держали под прицелом Двину, этого было недостаточно для того, чтобы исключить захват неприятелем города. Чтобы не допустить врага до Архангельска и государевой верфи, было решено поставить в устье Двины надёжную, вооружённую пушечным боем твердыню.

17 декабря 1700 года, в последние дни XVII века и всего через месяц после поражения под Нарвой, Пётр I подписал указ двинскому воеводе князю Алексею Петровичу Прозоровскому: «у города Архангелского, на Малой Двинке речке, построить крепость вновь, сидатель [цитадель] на тысячу человек, чтоб в ней с магасейными запасными дворами вышеписанному числу людей быть было удобно». Как это было обычно для петровской практики, предлагалось строить твердыню мобилизационными методами — «города Архангельского и холмогорцы посадцкими и всяких чинов градцкими людьми и уездными Государевых волостей и архиепископскими и монастырскими крестьяны, всеми, чей бы хто ни был».

Первоначальные изыскания на местности проводил инженер-фортификатор Яган (Иоганн) Адлер. Однако его проект не удовлетворил царя: это был «чертёж без розмеру», не проработанный в должной мере. В марте 1701 года, получив агентурные сведения о том, что шведы собираются напасть на Архангельск, Пётр решительно ускоряет процесс создания крепости. На Двину был послан талантливый военный инженер, участник осады Азова Георг Эрнест Резе (на русской службе его именовали Егор Резен).

Уже в апреле он избрал место для твердыни на острове Линский Прилук в 20 верстах от Архангельска и приступил к работам. Выбор прусского фортификатора был глубоко продуманным: Линский Прилук разделяет протоку Маймакса и Корабельный рукав Северной Двины — кратчайший водный путь от Белого моря до архангелогородских пристаней и Соломбальского адмиралтейства. Неслучайно здесь и ранее располагались караулы, устраивались пушечные раскаты.

По царскому указу для организации строительных работ в Архангельске был создан особый орган управления — «Семиградская ратуша», во главе которой был поставлен дьяк Фёдор Гусев. Вообще же, как это часто бывало в Петровское время при реализации масштабных и не терпящих промедления проектов, возникло несколько параллельных, дублирующих центров силы. В той или иной степени руководство возведением крепости и надзор за ходом работ принимали на себя (помимо уже указанных Резена и Гусева) царский стольник Сильвестр Петрович Иевлев как заведующий материально-хозяйственной частью строительства, двинский воевода князь А.П. Прозоровский как глава региональной власти и холмогорский архиепископ Афанасий (Любимов). Преосвященный владыка не только внёс огромный вклад в строительство мобилизацией обширных монастырских материальных и людских ресурсов. Будучи человеком, которому Пётр доверял полностью, Афанасий осуществлял негласный общий контроль. Его переписка с Петром донесла до нас живую и динамичную картину происходившего в Архангельске и окрестностях…

Нетрудно представить, к чему приводило столкновение амбиций этих энергичных личностей. Наиболее покладистым и склонным к компромиссу был Резен — остальные соперничали не на шутку! Однако — ещё один феномен Петровской эпохи! — дело делалось, и весьма споро. 12 мая Резен представил в воеводскую канцелярию окончательный план крепости. Это была квадратная четырёхбастионная цитадель-звезда с внешними укреплениями (основная идея восходила к ренессансному образу «неприступной крепости» из трудов Микеланджело и Леонардо да Винчи). Спустя два дня была полностью расчищена площадка, и рабочие начали рыть канавы под фундаменты оборонительных стен. 12 июня состоялась официальная закладка крепости, с молебном и пиром, оплаченным из казённых денег.

Возведение крепости шло фантастическими темпами. Кеврольцы и мезенцы, знатные каменотёсы, прямо у мест добычи известняка по берегам превращали бесформенные глыбы в аккуратные блоки. Затем их доставляли — вначале по зимнику, а потом на барках по Двине — к Линскому Прилуку, где выкладывались стены гиперборейского форпоста. Северные обители поставляли камень и лес, известь и кирпич, направляли на работы трудников и послушников…

Торопились и шведы: благодаря российским разведчикам в начале июня в Москве узнали, что эскадра неприятеля, сформированная для нападения на Архангельск, уже вышла в море. Подписанный на следующий день после торжественной закладки крепости царский указ о чрезвычайных мерах по обороне Беломорья смогли прочесть в Архангельске уже после того, как схватка с врагом состоялась…

Гравюра из книги художника-путешественника Корнелиса де Брюйна «Путешествие через Московию в Персию», Амстердам, 1711 год

Новодвинская крепость на рубеже XIX‒XX веков

Современное состояние объектов Новодвинской крепости

«ГДЕ ЧЕГО НЕ ЧАЯЛИ, БОГ ДАЛ»

Сильная вражеская эскадра из семи кораблей под командованием капитана Карла Леве показалась близ устья Двины вечером 24 июня. Шведы шли разбойничьим образом, под видом торговых судов, под английскими и голландскими флагами. Накануне у беломорского острова Сосновца они захватили поморскую лодью, в плен попал служка Николо-Корельского монастыря Иван Ермолаевич Седунов по прозвищу Ряб (Рябов).

Около острова Мудьюг на борт шведского флагманского фрегата «Варберг» поднялись для таможенного досмотра начальник стражи капитан Николай Тихонович Крыков, толмач Дмитрий Борисов (по разным источникам — Дмитрий Горожанин, Дмитрий Борисович Попов) и несколько стрельцов. Они были схвачены и подвергнуты допросу¹ Согласно более ранним, дореволюционным публикациям, переводчика Борисова шведы захватили раньше, ещё вместе с Иваном Седуновым-Рябовым.. Шведы требовали от Крыкова и Седунова-Рябова провести их по фарватеру Северной Двины, а от толмача — точных сведений о крепости. Дмитрий Борисов рассказал, что стены крепости не превышают в высоту половины человеческого роста, пушки ещё не установлены, а гарнизон и работные люди вряд ли способны оказать серьёзное сопротивление. Он же обнадёжил шведов относительно «свойств входа в устье реки». Всё это была дезинформация, которую русский пленник намеренно сообщал врагам. В то же время Крыков и Рябов отказались стать к штурвалу, заявляя, что фарватера не знают.

Тогда Леве решил выслать вперёд отряд из трёх судов с малой осадкой, чтобы взять крепость и найти там лоцманов. На их борт была переведена усиленная штурмовая команда; взяты были также Иван Седунов-Рябов и Дмитрий Борисов — очевидно, их всё же надеялись склонить к предательству. И вновь шведы действовали по-разбойничьи, подняв французский и гамбургский флаги…

25 июня во второй половине дня отряд был у стен крепости. К шведам приблизилась на карбасе досмотровая партия во главе с офицером Григорием Животовским. Шведский лейтенант Шешерна, переодетый в дюнкеркского шкипера, любезно пригласил русских подняться на борт, говоря, что они мирные купцы и нуждаются в лоцмане. Тут солдат, находившийся на носу карбаса, заглянул в пушечное окно шведского корабля и заметил притаившихся, лежавших ничком на палубе бойцов. Он подал тайный знак Животовскому, офицер приказал немедленно выгребать обратно к крепости. Поняв, что их обман разоблачён, шведы открыли огонь из ружей и пушек; русские ответили меткими выстрелами. Животовский был ранен, а солдат Леонтий Огжеев поразил насмерть лейтенанта Шешерну из мушкета (русский источник сообщает, что Огжеев «неприятельского капитана убил до смерти»).

Наклонив карбас к неприятелю высоким бортом для защиты от выстрелов, команда Животовского уходила от неравного боя… Непрошеные гости подняли на этот раз уже свои флаги и устремились в погоню — и в то же время к крепости. Шведы руководствовались сведениями о реке, которые получили от пленных… Неожиданно два вражеские корабля один за другим сели на мель; третий остался на плаву, но не сумел оказать помощь терпящим бедствие.

Это предопределило исход сражения. Лишённые хода шнява и галиот оказались в зоне прицельного огня крепостной батареи и береговых орудий, шведские же пушки, расположенные в основном по бортам кораблей, были бесполезными; противник мог отвечать только из носовых орудий малых калибров. Добравшийся до крепости Животовский, несмотря на ранение, руководил огнём Большой батареи. Стойкость и мужество во время артиллерийской дуэли проявили командиры защитников крепости — Сильвестр Иевлев и инженер Резен. Царский стольник сказал работным людям, что трусов и беглецов будут колоть копьями, и приказал заколоть его самого, если он вдруг дрогнет.

Озлобленные шведы, убедившись, что пленники завлекли их в западню, застрелили Дмитрия Борисова. Седунов-Рябов, в которого также стреляли, упал, притворившись убитым, а затем сумел выбраться с корабля и благополучно доплыл-добрёл до берега, доставив на него и тело толмача.

После тринадцатичасового боя, увидев в молочной зыби белой ночи, что русские готовятся идти на абордаж, шведы стремительно снялись с разбитых шнявы и галиота, на шлюпках перебрались на уцелевший корабль и на нём возвратились к эскадре. Несколько дней они грабили и разоряли прибрежные поморские варницы и крестьянские дворы, а затем убрались восвояси. Захваченные шведами во время рейда солдаты и моряки уцелели: их высадили на безлюдных мелях, и они добрались к своим. Капитан Крыков, как более ценный пленник, был увезён в Швецию; из плена он выбрался только спустя девять лет.

Попытка захвата Архангельска потерпела сокрушительную неудачу. Больше таких экспедиций противник не предпринимал. Русские захватили первые в Северной войне трофеи — два корабля. Однако радость от этой удачи была омрачена. Солдаты, взобравшись на палубу, хотели обратить корабельные пушки на вражеские шлюпки, но от торопливости рассыпали порох по палубе, отчего последовал взрыв… Несколько человек погибли и были изувечены.

Встречаются различные трактовки причин катастрофы шведского отряда. Русские источники, восходящие к архиепископу Афанасию и показаниям Седунова-Рябова о пребывании в плену, говорят о подвиге «поморских сусаниных», которые сознательно «навели свейских людей на мель против государева ружья». Не совсем ясно, правда, управляли ли они кораблём фактически или указали ложный фарватер…

Победа в небольшом по масштабу, но ожесточённом сражении на водах вдохновила и архангелогородцев, и царя. Пётр Великий писал своему сподвижнику Фёдору Апраксину:

«Ныне учинилося у города Архангельскова зело чюдесно… где чего не чаяли, Бог дал».

КРЕПОСТЬ-ТРУЖЕНИЦА НА СЛУЖБЕ ГОСУДАРСТВА РОССИЙСКОГО

Бой 25 июня оказался первым и последним сражением в истории Новодвинской крепости. Но ведь крепости в истории и возводились в первую очередь для того, чтобы сражения избежать, устрашив противника!

В 1702 году на строительстве Новодвинской фортеции побывал сам Пётр Великий (он жил на Марковом острове, напротив возводившейся крепости — здесь, кстати, тоже стояла батарея, метко бившая по застрявшим галиоту и шняве). Основные строительные работы были завершены в 1705 году, однако Новодвинский фортификационный комплекс вокруг крепости возводился до 1714 года. В разные годы на строительстве работали от 1500 до 3000 человек в сезон, всё это были местные жители — поморы. Историки градостроительства и фортификации считают, что опыт успешного создания и эксплуатации первой в России каменной бастионной крепости новоевропейского типа послужил стимулом к принятию Петром в 1706 году решения о перестройке деревянно-земляной Петропавловской крепости в каменную.

Петр Великий

Свыше полутора столетий просуществовала Новодвинская крепость как регулярная боевая единица Российского государства. Последний раз оборонительную миссию она исполняла в годы Крымской войны, когда была объявлена на осадном положении. Но англо-французская эскадра — быть может, памятуя о неудачной попытке шведов — не решилась войти в устье Северной Двины. 12 января 1863 года Новодвинская крепость была «погашена» в списках укреплений Российской империи. Крепостные сооружения, переданные в ведение Архангельской епархии, постепенно ветшали, приходя в запустение…

В 1911 и 1913 годах сооружения на Линском Прилуке обследовала группа специалистов во главе с основоположником отечественной школы научной реставрации архитектурных памятников П.П. Покрышкиным. По предложению исследователей Новодвинcкая крепость была введена в свод достопримечательных мест Российской империи. Дальнейшему использованию культурно-просветительского потенциала крепости помешали Первая мировая война и русская смута…

В советское время старинная твердыня использовалась как узилище: вначале как детская колония-«коммуна», затем (вплоть до 2006 года!) как «взрослая» ИТК. Впрочем, ещё в 1960 году крепостные постройки были взяты под государственную охрану как объект культурного наследия. В 2007 году крепость передана Архангельскому областному краеведческому музею, в 2008 году на её территории начаты противоаварийные работы. Развернулись археологические исследования. В 2012 году был установлен памятный крест на месте уничтоженной пожаром ещё в 1877 году крепостной церкви Петра и Павла.

НЕ РАСТЕРЯВ ОБАЯНИЕ ПОДЛИННОСТИ...

К настоящему времени сохранилось примерно 70% обвода стен крепости; Западные (Двинские), Полуденные (Летние) ворота и три внутренние постройки начала XVIII века: комендантский и офицерский корпуса и пороховой погреб.

О том, какие ресурсы исторического просвещения, патриотического воспитания, познавательного туризма связаны с Новодвинской крепостью, может свидетельствовать хотя бы популярность в позднесоветские годы сериала «Россия молодая» по одноимённому роману Юрия Германа (режиссёр Илья Гурин; 1981–1982). Центральный сюжет саги — бой у стен Новодвинской крепости 25 июня 1701 года. Несмотря на множество анахронизмов и исторических неточностей, кинокартина, благодаря ярким образам героев, способствовала пробуждению интереса к Петровской эпохе. И сегодня в социальных сетях есть группы её поклонников…

Главное достоинство Новодвинской крепости — подлинность. Да, многие из сооружений утрачены, но почти ничего не перестроено, не искажено, не превращено в гламурную модель старины. Именно поэтому стремятся на Линский Прилук путешественники-экскурсанты и волонтёрыреставраторы. Надо признать, едут сюда пока что настоящие энтузиасты: маршрут предполагает несколько пересадок с одного вида транспорта на другой. Отсутствие нормального причала и состояние речного дна препятствуют организации речных экскурсий из Архангельска. Хотя посёлок Конвейер (название унаследовано от бывшего спецзавода НКВД), находящийся на Линском Прилуке, административно считается частью Архангельска.

Новодвинская крепость. 2020 год

Хочется верить, что, не растратив, не растеряв обаяние подлинности, Новодвинская крепость войдёт в круг важнейших направлений исторического туризма.

Текст: Сергей Георгиев

ВОЗМОЖНО, ВАМ БУДЕТ ИНТЕРЕСНО:

350-летие со дня рождения Петра I (1672 г.)

«Крестьяне бывают разные…» Образ кулака в раннесоветской сатире

Опубликована электронная карта археологических памятников России